Теодор Гладков - Коротков

Тысячи немецких специалистов: инженеров, техников, мастеров, высококвалифицированных рабочих трудились на множестве строек первых пятилеток. Новые заводы и фабрики оснащались немецким оборудованием, станками, приборами.

В СССР получили концессии крупные немецкие фирмы «Борзиг», «Демаг» и другие. Немцы оказывали помощь в сооружении крупных объектов оборонной промышленности. С этой целью нашу страну посетили немецкие генералы Вернер фон Бломберг — будущий военный министр, и Курт фон Хаммерштейн-Эквард, будущий начальник генерального штаба Германии. В 1934 году генерал-полковник фон Хаммерштейн-Эквард, не желая служить Гитлеру, уйдет в отставку. Его сын, обер-лейтенант Людвиг барон фон Хаммерштейн-Эквард, тяжело раненный под Сталинградом, примет участие в заговоре против Гитлера 20 июля 1944 года, после его подавления чудом останется в живых, укроется в подполье, где и пробудет до 2 мая 1945 года! Сорок с лишним лет спустя, высокий, худой, с поразительной для его возраста истинно прусской военной выправкой барон будет водить автора по тому самому зданию бывшего военного ведомства, где заговорщики приняли свой последний, безнадежный бой. Он покажет и то место во внутреннем дворе, где при свете автомобильных фар гитлеровцы расстреляли полковника Клауса Шенка, графа фон Штауффенберга, подложившего адскую машинку в ставке Гитлера. Фюрер тогда чудом уцелел…

Некоторые формы сотрудничества двух стран проводились в обстановке глубокой секретности. Так, в Москве в районе Филей, в Харькове и Самаре при участии фирмы «Юнкерc» (с согласия самого знаменитого конструктора Гуго Юнкерса) строились авиационные заводы. Другие совместные авиапредприятия возводились в Ярославле и Рыбинске. Немецкие авиаспортсмены, обучившиеся на родине летать на планерах и легкомоторных бипланах, совершенствовали на протяжении полугода свое мастерство в Липецке. По Версальскому договору немцы имели право готовить пятерых летчиков… в год. В липецкой школе ежегодно выпускали сорок пилотов. Столь же усиленно в Казани в танковой школе обучали немецких курсантов. Во всех этих учебных центрах немецкие специалисты рядом с советскими вели исследовательские работы по изучению зарубежной военной техники и созданию новой.

Наконец, высшие командиры Красной армии получали возможность присутствовать на маневрах небольшого, но хорошо обученного рейхсвера, а вплоть до начала тридцатых годов в Германии функционировали курсы для слушателей из Генерального штаба РККА. Ключевую роль в их организации сыграли знаменитый советский военачальник, будущий маршал Михаил Тухачевский и не менее известный немецкий генерал Ганс фон Сект [6] Большая часть слушателей этих курсов была впоследствии объявлена немецкими шпионами и казнена. .

Трудно сказать, во что могло развиться это тесное и взаимовыгодное сотрудничество, если бы не приход в Германии к власти в январе 1933 года НСДАП во главе с ее фюрером, а теперь уже и рейхсканцлером Адольфом Гитлером. А пока что отношения между двумя «обиженными» странами развивались внешне безоблачно. Казалось бы… Но только казалось…

В 1927 году в Берлин приехала советская банковская делегация для очередных переговоров. В ее состав в качестве третьестепенного эксперта входил некто Николай Иванович Пахомов — немолодой человек, явно из «бывших», всегда аккуратно причесанный и гладко выбритый, в очках в позолоченной оправе. Из других членов делегации он выделялся разве что безукоризненным немецким языком. Но как бы поразились собеседники скромнейшего Николая Ивановича, если бы узнали, что этот застенчивый совслужащий мог так же свободно, как по-немецки, объясняться и на японском, и на персидском, и еще на доброй дюжине языков. Большим, нежели председатель ОГПУ Вячеслав Менжинский, числом языков владел только сотрудник ИНО Дмитрий Быстролетов.

Троцкий однажды назвал Менжинского «тенью человека». Это, возможно, соответствовало действительности в том смысле, что при жизни Дзержинского Вячеслав Рудольфович как бы держался за его спиной. Однако сотрудники ОГПУ прекрасно знали, что из-за большой занятости Дзержинского другими своими обязанностями (в Высшем совете народного хозяйства, наркомате путей сообщения, в ЦК), именно Менжинский руководил основной деятельностью оперативных отделов, в первую очередь КРО и ИНО. И руководил весьма квалифицированно. К сожалению, из-за слабого здоровья во второй половине двадцатых годов он, уже будучи председателем ОГПУ, все чаще передавал значительную долю своих полномочий своему первому заместителю, обладавшему недюжинными организаторскими способностями Генриху Ягоде.