Дмитрий Пучков: Красный шторм. Октябрьская революция глазами российских историков

Графа Мирбаха убил Яков Блюмкин, сотрудник ВЧК. Дзержинский знал его, доверял ему?

Да, знал, а вот доверял вряд ли. У Блюмкина уже тогда была спорная репутация. Он слишком афишировал свою деятельность в ВЧК, хвастался связями. Впоследствии он будет приглашать знакомых поэтов, включая Есенина, на расстрелы. Было в его поведении что-то позерское. Тем не менее это не помешало ему осуществить убийство Мирбаха. Произошло все так: Блюмкин взял себе дело Роберта Мирбаха — дальнего родственника графа, которого арестовала ЧК, и под этим предлогом явился в немецкое посольство с другим сотрудником ВЧК Николаем Андреевым. При себе террористы имели документы с поддельной подписью Дзержинского (ее сделал заместитель главы ЧК левый эсер Александрович). Дипломат долгое время отказывался от встречи, отрицал родство, но в конечном счете Блюмкин добился аудиенции. И когда Мирбах в присутствии двух сотрудников посольства вышел к гостям, Блюмкин после нескольких дежурных фраз начал стрелять в него. Правда, неудачно: послу почти удалось убежать в другой зал, но тут его настигла бомба Андреева…

Террористы спаслись бегством, перемахнув через двухметровую ограду посольства, и на автомобиле прибыли в расположение боевого отряда ВЧК, который возглавлял левый эсер Попов. Когда о случившемся узнал Дзержинский, то немедленно выехал в отряд и потребовал выдачи Блюмкина. Но там арестовали его самого. Вскоре, однако, большевики подавили мятеж — и Дзержинский вышел на свободу. Обвинения Феликса Эдмундовича в том, что он участвовал в заговоре, исходили из немецкого посольства. Но потом все они были сняты. Дзержинский в сердцах даже бросил, что левые эсеры зря его не расстреляли. В таком случае Германия точно знала бы о непричастности высшего руководства страны к этому перевороту. Но Ленин и Свердлов подбадривали Дзержинского, говорил, что он нужен партии.

В каких акциях ВЧК Дзержинский участвовал лично?

В московский период — в разоружении анархистов. В апреле 1918-го была предпринята попытка избавить от анархистов более двадцати московских особняков. Начались реальные боевые действия, потому что анархисты подчиняться не хотели и сопротивлялись. Три особняка пришлось освобождать при помощи артиллерии, Дзержинский даже получил легкое ранение.

В дальнейшем он участвовал в допросах деятелей таких антибольшевистских организаций, как Союз защиты родины и свободы и Национальный центр. Он вел ключевые дела, мог затребовать данные из регионов, если узнавал, что там вскрылись какие-то махинации. Так, например, разоблачил попытку сфабриковать дело о крупной контрреволюционной организации в Пскове, предпринятую местными чекистами. Интересно, что это закончилось расстрелом сотрудников ЧК, которые создавали липовое дело.

Также Дзержинский участвовал в разработке важных внешнеполитических операций, например по возвращению эмигрантов, в частности генерала Якова Слащева. Слащев — один из героев Белого движения, который прославился в 1919–1920 годах обороной Крыма от советских войск. Красные части, располагая гораздо более существенными силами, несколько раз безуспешно пытались отбить полуостров. Слащев в тот момент отстоял Крым, именно поэтому туда смогла эвакуироваться разбитая Добровольческая армия. Он спас для белых территорию и возможность продолжить борьбу.

В эмиграции Слащеву приходилось несладко. У него случился конфликт с бывшим командующим белой армией генералом Петром Николаевичем Врангелем, которого он резко и безоглядно критиковал. Врангель в ответ организовал суд чести, отправивший Слащева в отставку без права ношения мундира. Для боевого генерала это было, конечно, страшное оскорбление. Если добавить к этому, что в Константинополе Слащев жил практически в нищете, то можно понять его психологическое состояние. И в этот момент ему поступило предложение вернуться в Россию и занять почетный пост преподавателя на курсах подготовки командного состава для Красной армии. Предложение казалось заманчивым, но во время Гражданской войны Слащев славился жестокостью, и уверенности, что его не казнят за былые грехи, у генерала не было. Поэтому он хотел гарантий от какого-либо крупного советского деятеля. Такие гарантии дал Дзержинский. Его логику понять несложно: возвращение столь крупной, по-своему легендарной фигуры Белого движения ослабляло эмиграцию, вносило деморализацию в ее ряды. Один такой возвращенец давал тысячи, если не десятки тысяч возвращенцев из числа рядового состава. И Дзержинский эту операцию провел с блеском.