Илья Мощанский - БОИ В РАЙОНЕ РЕКИ ХАЛХИН-ГОЛ 11 мая – 16 сентября 1939 года

В боевом журнале 4-го танкового полка ничего не сказано о разногласиях среди его офицеров. Но, по словам самого Тамады и майора Огаты, полковник советовался со своими командирами рот, однако они все были против его идеи ночного наступления. Тамада признавал, что данное поведение офицеров было "естественным, так как в соответствии с руководством по эксплуатации наших танков было запрещено проведение танковым полком ночного наступления". Боевые действия с использованием танков ночью были разрешены только во взаимодействии с пехотными подразделениями с участием не более танкового взвода. Как вспоминал полковник, он не собирался проводить ночную атаку до возникновения особых обстоятельств. Однако у командиров рот была хорошая причина воспротивиться его идее. Огата отмечал, что практически ничего не было известно о местоположении противника – только то, что силы советских войск были расположены "примерно в том направлении" – и что его артиллерия находилась "где-то там", по той простой причине, что артиллерийские снаряды летели "откуда-то оттуда". Командир взвода Томиока добавлял, что в полку никогда не было ночных учений с использованием танков, а Масуда подчеркивал, что ночные операции по применению танков являются обычно очень рискованными, вызывая опасность для них попасть в яму или просто перевернуться. Предполагалось, что ночью танки будут продвигаться по отвоеванной днем территории и охраняться резервными пехотными подразделениями.

Единственным офицером, поддержавшим Тамаду, был Огата, который отказался от бесполезной идеи добраться до штаба бригады и с кем полковник советовался еще до проведения собрания с командирами рот. Огата доказывал, что полк имел задачу, поставленную Ясуокой. Провал наступления нарушил бы его непосредственные инструкции. Что же еще оставалось сделать полку, чтобы их выполнить? Что касается тактических соображений, то Огата не думал, что найти направление движения будет так трудно, так как полк проводил разведку местности обычно на широкой и ровной территории настолько часто, насколько это было возможно. У адъютанта была последняя личная причина защиты проведения ночной операции: как старший офицер полка, Огата осознавал лучше чем кто-либо, как плохо вела боевые действия эта часть в районе Таурана и в северных районах Китая. Бездействие ночью 2 июля, несомненно, наложило бы неизгладимое пятно на военные традиции полка, с чем бы непременно согласились ветераны части. Очень важно то, что Огата считал возможной ночную атаку, хотя некоторые потери были бы неизбежны. Однако если бы операция прошла неудачно, адъютант совершил бы самоубийство; вероятно, командир полка сделал бы то же самое.

В соответствии с записями в боевом журнале 4-го полка Тамада отдал свой приказ на начало ночной операции ровно в 21.00, что оставляло небольшой запас времени для начала боя и наступления на высоту 757, а также совещания с командирами рот. В действительности, Огата вспоминал, что обсуждение с подчиненными офицерами продолжалось около часа, после чего Тамада сам поразмышлял в течение значительного количества времени и опять вызвал адъютанта спросить его точку зрения. Несмотря на то что полковник и его адъютант говорили одно и то же, Тамада не объяснил причины своего поступка в подробностях, вместо этою делая упор на важность выполнения задачи. Именно поэтому он потребовал от всех командиров рот "полной солидарности, единства и отчаянного решения". Вероятно, он также испытывал скрытое чувство чувства ответственности, вызванное тем фактом, что 4-й полк двигался на восток в то время, когда Йошимару вел интенсивные бои с противником.

Возможно, ближе к 22.00 Тамада довел всем своим офицерам, стоящим на должностях командиров рот и выше, некоторые дополнительные и очень эмоциональные инструкции:

"К сожалению, полку не удалось прорвать оборону противника, находившегося перед нами весь день, но допустить задержку в выполнении поставленной нам задачи нельзя. Если мы пустим все на самотек, то черное пятно останется в нашей истории на долгое время. Если же мы ночью решительно проведем данное наступление, то есть надежда прорвать оборону советских войск. Поэтому с этого момента весь личный состав полка будет искать и уничтожать противника, ведя стремительное наступление всеми силами и средствами. Рискованно вести большую танковую часть в бой ночью, не зная местоположения противника и особенностей местности. Но боевая задача требует этого, и поэтому я очень хочу, чтобы все офицеры и солдаты слились воедино, следуя примеру командира части, сражаясь за честь полка".