Лев Прозоров - Боги и касты языческой Руси

ШлецерА.Л. (1735–1809) — немецкий учёный, работавший некоторое время в России.

Считается одним из создателей норманнизма.

Эхнатон (у 1440 до) — фараон-еретик, пытавшийся заменить всё многообразие культа Древнего Египта культом солнечного диска — Атона.

Юстиниан I Великий (482–565) — император Восточно-Римской империи. Вёл войны в Италии с готами, в Подунавье со славянами и на востоке против персов.

Янь Вышатич (XI век) — воевода князя Святослава Ярославича.

Яромир — князь рюгенских русов.

Ярополк Святославич (у 978) — великий князь Киевский, законный наследник русского престола, старший сын Святослава, свергнут и убит сводным братом, сыном наложницы-хазарки Малки, Владимиром.

Ярослав Владимирович «Мудрый» (978-1054) — князь Новгородский, с 1025 года — великий князь Киевский.

Ясон (или Якун) (VII) — славянский князь, осаждавший Фессалоники.

Ярослав из Штернберга — чешский полководец, одержавший в 1240 году победу над татарами.

«Советник» — путеводитель по хорошим книгам.

1 На фоне такого отношения бросается в глаза «Слово о полку Игореве», спокойно упоминающее Языческих «бесов», но ни разу не помянувшее Христа, святых, «православную христианскую веру». Впрочем, этот вопрос слишком обширен и слишком далеко уведёт нас от нашей темы.

2 Любопытной иллюстрацией к воззрению христиан на Языческих Богов служит книга «Религия московитов», вышедшая в Лейпциге ещё в 1717 году. На содержащейся в ней гравюре Боги капища 980 года — Перун, Мокошь, Стрибог, Хорс и другие — изображены с собачьими и кошачьими мордами, копытами, рогами, длинными ушами и прочими чертами нечисти. От этой книги счёл необходимым предостеречь своих читателей ещё Андрей Кайсаров в «Славянской и российской мифологии» в 1804 году, однако историк (!) А.А. Бычков считает возможным ссылаться на эту карикатуру ещё в начале XXI столетия.

3 Впрочем, такая постановка вопроса — Языческий Бог или олицетворение праздника — не совсем осмысленна. У язычников бывают Божества, отвечавшие» за тот или иной отрезок времени — римский Ватикан, скажем, или русские Полудницы, можно также вспомнить святую Пятницу и святую Середу «народного православия». Однако нам важнее, что летопись таких «кумиров» на киевском холме не упоминала. Я настаиваю на именно таком написании этого имени, причины чего подробно разъясню при рассмотрении образа этого Божества.

4 В xix веке в городе Вильно (современном Вильнюсе) при ремонте дома богатого купца XV века выстучали в стене гулкое пустое пространство. Естественно, первой мыслью нашедших было «Клад!». Однако на самом деле это оказалась потайная молельня, единственным ценным предметом в которой был золотой кумир Перкуна на алтаре. Видимо, купец, вынужденный притворяться католиком, не желал забывать Богов Пращуров. Причем дом этот, названный впоследствии «домом Перкуна», стоял через дорогу от собора святой Анны! Во время Первой мировой войны идол, к тому времени, конечно, прописавшийся в музее, был эвакуирован в Петроград. Однако из всех составов, шедших в это время в восточном направлении по густонаселенной, тесной Литве, именно этот загадочно и необъяснимо пропал — а вскоре людям стало не до древних кумиров, пусть и трижды золотых. Цел ли сейчас золотой Громовержец и где находится — неизвестно.

5 Но и они вполне безопасными не считались. Еще прабабка автора этих строк ругалась: «Подь ты к Ефесту!» Отчего именно кузнец античного Олимпа так не глянулся прабабушке, что она направляла к нему всех, кем была недовольна — непонятно, а у нее уже не спросишь.

6 Впрочем, в Западной Белоруссии был один случай, когда, можно сказать, шляхтич впрямую столкнулся с Языческим Богом — некий пан Норкун приехал в Перунов день плетью гнать своих хлопов, чествовавших Громовержца, на барщину. Немедленно появилась грозовая туча, вскоре затмившая все небо. Пан со словами: «Ты Перун, я — Норкун!», выстрелил в тучу из ружья (!) (Судя по этой детали, дело было не ранее XVII века.) В ответ ударила молния, конь шляхтича-богоборца был убит на месте, а всадник — парализован. Поправившись, очень впечатленный этим случаем пан не только перестал препятствовать чествованию Громовержца, но и заповедал своим потомкам блюсти его день. Предание было записано в конце 1970-х годов от 80-летнего старца, еще заставшего этот праздник. Коня, однако же, жалко.