Николай Дубинин - Вечное движение (О жизни и о себе)

Работы М. М. Завадовского по переделке пола у птиц с помощью пересадки половых желез являлись одной из наиболее впечатляющих страниц в развитии экспериментальных методов в нашей биологии. Вокруг этого большого ученого сплотилась группа способной молодежи, которая составила ядро его лаборатории, занявшей видное место в нашей науке. Среди его молодых помощников выделялись Н. А. Ильин, Б. П. Токин, Л. Я. Бляхер, Б. А. Кудряшов, М. С. Мицкевич, Я. М. Кабак, М. А. Воронцова, Л. Д. Лиознер и другие. Все они впоследствии стали видными деятелями науки.

Михаил Михайлович Завадовский, очень большой, массивный, в толстых очках, уверенный лектор и очень дружелюбный наставник студентов, был одним из самых любимых наших учителей. В годы дискуссий он вел себя бесстрашно и заслужил огромное уважение. В 1935 году Михаил Михайлович попросил у меня статью в издаваемые им труды по динамике развития. Эта просьба толкнула меня к написанию работы под названием "Дискретность и непрерывность в наследственном веществе", которая для меня оказалась одной из принципиально важных статей.

В лаборатории М. М. Завадовского я познакомился с его молоденькой сотрудницей Екатериной Сергеевной Моисеенко, миловидной, очень строгой девушкой. Вся она была в работе, все ее существо подчинялось страстному желанию помогать ученым, в которых она видела замечательных людей. Это страстное желание сопровождало Екатерину Сергеевну всю ее жизнь. Она являлась бескорыстным и беспримерным помощником М. М. Завадовского, а затем Н. К. Кольцова, которые очень высоко ценили ее как работника и человека. Вся черновая работа по изданию "Биологического журнала" ложилась на плечи Е. С. Моисеенко. Она очень много помогала также Б. П. Токину, М. С. Мицкевичу и другим ученым. Екатерина Сергеевна отлично знала европейские языки и переводила много наших работ для печатания за границей. Так получилось, что она перевела мои первые работы по делимости гена, и в ее переводах в 1930 - 1933 годах они были напечатаны в английских журналах. Меня поразила добросовестность, исключительная пунктуальность, беспощадная требовательность и к себе и к автору, одухотворенность ее работы. С тех пор Катенька Моисеенко стала моим лучшим помощником.

Если бы не совершенно жертвенное отношение к работе по оказанию помощи ученым, Е. С. Моисеенко могла бы внести немалый личный вклад в нашу науку. Екатерина Сергеевна окончила художественный факультет Педагогического института и была близка с выдающимися деятелями нашей культуры Н. А. Обуховой, В. В. Софроницким и П. Д. Кориным. Она обладала кипучим характером и в этом отношении очень походила на своего прославленного прадеда. Бесстрашие, категоричность суждений, моральная прямота, нравственно-одухотворенная непокладистость - все это как бы перешло к ней от знаменитого партизана Отечественной войны 1812 года поэта Дениса Давыдова. Наверное, он был очень похож на свою правнучку Екатерину Моисеенко. Наверно, так же горел в его глазах огонь любви к друзьям и так же пылали они презрением и ненавистью к врагам.

В 1970 году Е. С. Моисеенко умерла.

На кафедре генетики Московского зоотехнического института вначале я был единственным сотрудником. Проводил занятия со студентами, но мои мысли постоянно фиксировались на том, с чего же начинать исследования по генетике. Читая литературу, я интересовался ролью игрек-хромосомы у дрозофилы. Эта хромосома свойственна только самцам дрозофилы, которые имеют одну икс- и вторую игрек- половые хромосомы. Самки дрозофилы имеют две икс-хромосомы. В некоторых же случаях к самке можно ввести игрек-хромосому и даже накопить их в известном количестве как у самок, так и у самцов. Мне хотелось исследовать, какое значение будут иметь эти лишние игрек-хромосомы. Нужные линии дрозофилы на кафедре были, и я начал проводить опыты.

Как-то на большом практикуме в МГУ Г. И. Роскин спросил меня, делаю ли я что по науке. Я рассказал ему о своих планах, и он отнесся к ним с уважением.

Однажды поздно вечером в лабораторию пришел А. С. Серебровский. Видя, что я вожусь с пробирками, он стал расспрашивать, что я делаю и почему так часто задерживаюсь по вечерам. Я рассказал ему о своих замыслах в части игрек-хромосомы.

- Это хорошо, - ответил А. С. Серебровский, - однако, погодите, знаете ли вы в совершенстве методику Меллера, хотите ли вы провести вместе со мною опыты по вызыванию мутаций, повторить тот знаменитый эксперимент Меллера, который потряс весь мир?