Игорь Мусский - 100 великих заговоров и переворотов

«Важной персоной», как затем было установлено, был известный генерал Альфонсо Армада – человек умный, волевой и коварный. Он почти 20 лет входил в ближайшее окружение Хуана Карлоса, когда тот еще был преемником каудильо. Однако после смерти Франко генерал не скрывал своей враждебности к реформам, одобряемым королем, и постепенно потерял его доверие. Хуан Карлос отдалил генерала от себя, он был назначен заместителем начальника главного штаба армии. На этом посту, причем спекулируя на прежней близости к монарху, Армада кропотливо и тщательно организовал широко разветвленный заговор, приведший к захвату парламента. Идея была простая: поставить Хуана Карлоса перед фактом и тем самым принудить согласиться с правительством «национального спасения» во главе с Армадой.

Генерал постоянно намекал своим коллегам, что он якобы выполняет волю монарха, который не желает действовать в открытую, но будто бы одобряет действия, направленные на пресечение хаоса и анархии в стране.

Стремясь добиться своей цели, Армада в самый разгар событий предпринял поистине макиавеллиевский ход. Он позвонил королю, попросив срочно принять его в королевской резиденции «Сарсуэла», чтобы лично информировать о «сложившейся ситуации». Генерал рассчитывал, что его присутствие в «Сарсуэле» будет воспринято руководством армии как знак того, что он действительно пользуется молчаливой поддержкой монарха, но один из самых близких королю людей генерал Сабино Фернандес Кампос разгадал тайную суть этого хода, узнав по своим каналам, что в дивизии «Брунете» заговорщики ссылаются на Армаду как на «высшего авторитета» в предпринятой акции и внушают колеблющимся, что он находится в Сарсуэле. Хуан Карлос приказал Армаде оставаться на месте и воздержаться от появления в королевской резиденции, тем самым дезавуировав его перед лицом армии.

Когда командование «Брунете» узнало, что Армада вовсе не выражает волю короля, являющегося по конституции также и Верховным главнокомандующим, они приказали танкам вернуться в казармы.

Тем временем Хуан Карлос предупреждал Миланса: «Мятеж чреват риском гражданской войны в стране. Ответственность за это ляжет на всех вас». С такими же словами король обратился к другим командующим военными округами, которых обзванивал лично, требуя от них лояльности.

Лишь после этого Хуан Карлос и верные ему люди стали медленно брать ситуацию под контроль. Мятежные войска удалось убедить уйти из телецентра. Оттуда в «Сарсуэлу» в срочном порядке выехала телевизионная группа для записи обращения короля к нации.

Глубокой ночью на экранах телевизоров появился король Хуан Карлос, одетый в военную форму. Тем самым он подчеркивал, что выступает не только как король и глава государства, но и как верховный главнокомандующий. Он потребовал от армии безусловного соблюдения демократических норм конституции, принятой народом.

Мятеж захлебнулся. Милане сдался властям. Техеро освободил кортесы и был препровожден в тюрьму. Взяли под стражу Армаду и других участников заговора. Через год состоялся судебный процесс. Судили лишь нескольких военных и одного гражданского. Обвиняемые оправдывались, что выполняли волю монарха. Сторонники Франко, толпившиеся у зала суда, скандировали: «Король предатель!»

Но это не подействовало на большинство испанцев, которые независимо от своего отношения к монархии как таковой именно в ту страшную ночь стали горячими хуанкарлистами.

После той февральской ночи были еще заговоры, были даже попытки покушения ультраправых военных на жизнь короля, вовремя обезвреженные, но скрытые от общественности, чтобы не накалять обстановку. Эта критическая ситуация положила конец не просто угрозе возврата к франкизму, она обозначила финал без малого 200-летней мятежно-кровавой полосы в истории Испании, когда страну без конца потрясали военные перевороты, приводившие к гражданским войнам и затормозившие продвижение испанцев к современному типу общества.

Теперь можно сказать, что есть в той истории много неясных моментов. Хуан Карлос не склонен говорить о некоторых нюансах той ночи и того, что ей предшествовало.

Среди многих версий случившегося очень распространена такая, согласно которой король, предчувствуя неизбежность мятежа, как бы сыграл на опережение: не стал тормозить его, а дал ему ход. На это, например, намекает королева София в книге-интервью «Королева». Едва ли она стала бы говорить такое, не согласовав это с мужем. Весьма информированный участник тех событий Сантьяго Каррильо заявил на презентации своей книги, что король в последние месяцы правления Адольфо Суареса не раз выражал перед генералами свое недовольство премьером, и они могли воспринять это как сигнал к действию.