Алексей Елисеев - Жизнь - капля в море

С этого началась моя госпитальная жизнь. Вернувшись в палату, увидел несколько молодых людей, сидевших на кроватях. Они, очевидно, ждали очередного вызова. Потом, совершенно неожиданно, появился Виталий Севастьянов. Вот это да! Как он сюда попал? В то время Виталий работал на нашем предприятии и тоже учился в аспирантуре. Только я был в Физико-техническом институте, а он - в Авиационном. Я не стал у него ничего спрашивать, чтобы не рассказывать о себе. Он тоже не задавал вопросов.

Вскоре пришла медсестра и назвала мою фамилию. Началось... В этот день меня еще трижды вызывали в разные кабинеты. Каждый раз обследования были продолжительными, и каждый раз их результаты для меня оставались тайной.

Вечером, когда программа дня была закончена, в палате стали собираться «пациенты». Я заметил, что некоторые из них делают отметки на маленьких листочках. Оказалось, что у всех есть список основных процедур. Их больше сорока. Список составил кто-то из предыдущих смен. Как я потом узнал, через эту палату уже прошло около четырехсот человек. Острые на язык «кандидаты в кандидаты» называли ее палатой лордов. Опыт передавался, как эстафета. Я тоже переписал себе этот перечень. Ребята рассказали, что обследование проходит в два этапа: первый длится около месяца; второй - недели две. Конечно, если все идет гладко; если выявляется дефект - выписывают сразу.

Здесь были известны не только названия процедур, существовали даже рекомендации, как следует себя вести при различных обследованиях. Относились к обследованиям все по-разному: одни сохраняли чувство юмора; другие были чрезмерно сосредоточены. Медсестры проявляли явную симпатию к обследуемым и стремились поддерживать у них приподнятое настроение.

В то время, по статистике, обследование успешно проходил один из двадцати. И это при том, что шли на обследование в основном летчики - люди, признанные годными для авиационных полетов. Слишком жесткими были требования. «Сыпались» на всем, особенно много на двух испытаниях: проба Кука (так называли ее кандидаты) и центрифуга. В первом случае тебя вращают на специальном кресле минуту в одну сторону, потом после минутной паузы - столько же в другую. И так пятнадцать раз. Твоя задача во время вращения непрерывно наклоняться и выпрямляться. Задача врачей - выявить склонность к укачиванию. Тест очень коварный. Я однажды видел, как на второй минуте вращения внешне здоровый парень вдруг побледнел, а точнее, позеленел, и все его лицо покрылось обильным потом. После того как пострадавшего увели, врач объяснил мне, что, если бы немедленно не прекратили вращение, дело могло бы закончиться совсем печально. И научиться переносить такие нагрузки практически невозможно.

Тест на центрифуге, пожалуй, был не проще. В то время в госпитале была старенькая центрифуга с короткой вращающейся фермой, на конце которой, как чашка весов, свободно болталось открытое кресло. Обследуемого обклеивали датчиками, пристегивали к креслу и включали вращение. Кресло при вращении разворачивалось так, что под ногами мелькали стены комнаты. Нагрузка резко возрастала: при первом вращении она была в три раза больше твоего веса, при втором - в четыре, потом - в пять, потом - в шесть. Сидящий в кресле должен был напряжением мышц пережать кровеносные сосуды и не дать крови уйти из головы, иначе могла наступить потеря сознания, и на этом надежды рушились. А для того чтобы удержать мышцы напряженными при такой нагрузке, надо было прикладывать действительно предельные усилия. Дыхание практически прекращалось, зрение резко ухудшалось. Только сознание того, что от этого испытания зависит твоя судьба, заставляло держаться.

Центрифугу я прошел, но чуть не выбыл из игры в барокамере. Когда закрыли дверь и откачали воздух до давления, которое соответствует высоте пять километров, я отключился. Исследование прекратили. Я пришел в себя, как только камеру начали заполнять воздухом, но потеря сознания уже была зафиксирована. Решил - все, это конец! Но спас Федоров. Какой он опытный! Он сразу спросил:

– Ты принимал утром горячий душ?

– Конечно.

– Зачем ты это сделал?

– А откуда я знал?

– Тебе никто не сказал?

– Нет.

– Ну, смотри, послезавтра повторим, если будет то же самое, пеняй на себя...

Послезавтра все прошло без замечаний, и я «удержался».

Больше срывов у меня не было, хотя и уверенности в том, что дальше все пойдет гладко, тоже. Голова постоянно была занята мыслями о том, как пройти успешно следующий тест. Старался вспомнить все рекомендации, которые давали ребята. Правда, однажды из-за них чуть сам себя не вывел из нормального состояния. Помню, кто-то сказал, что для поддержания сердечной активности очень полезно принимать витамин «С» с глюкозой. Я в тот же день позвонил на работу Ларисе и попросил ее купить побольше этого витамина. Вечером она принесла и передала мне через забор целую коробку - пузырьков двадцать с таблетками. Я положил один пузырек в карман, а остальные спрятал. Потом, сидя в кино, я, незаметно для других, начал есть эти таблетки. Они показались мне вполне приятными на вкус, и к концу фильма я обнаружил, что пузырек почти пустой... В эту ночь я впервые здесь практически не спал. Я понял, что причина в этих самых витаминах. Мне повезло, что на следующий день не было нагрузочных проб. Конец испорченного дня я потратил на то, чтобы выбрать удобное время и место, куда можно было бы выбросить предательское снадобье.