Алексей Елисеев - Жизнь - капля в море

Полет был запланирован на апрель. Довольно быстро наступило время готовить личное снаряжение: кресла, одежду, шлемофоны, пояса с медицинскими датчиками, скафандры. Нас стали приглашать на завод для примерок. Они были похожи на примерки в ателье, только размеров снимали больше и специалистов участвовало больше.

Забавно выглядела подготовка кресел. Для них создавались индивидуальные вкладыши, которые выполняли функции амортизаторов удара при посадке. Эти вкладыши должны были плотно прилегать к спине космонавта по всей поверхности. Для того чтобы добиться этого, вкладыши отливали по слепку, сделанному непосредственно с космонавта. Нас по очереди сажали в металлический корпус кресла в позу, которую мы должны занять перед приземлением, и заливали гипсом. Ждали, когда гипс затвердеет, после чего нас вынимали из кресла, и в нем оставалась точная копия будущего вкладыша. Для меня эта процедура была сложнее, чем для других. Мой роет больше того, на который были рассчитаны кресла. Соответственно размер туловища тоже больше. Если бы я садился в кресло для заливки без предварительной подготовки, то место, оставшееся для вкладыша, было бы недостаточным для обеспечения нужной амортизации. Меня бы наверняка забраковали. И я решил искусственно уменьшать свой рост перед заливкой и перед будущими примерками. Я слышал, что рост человека вечером меньше, чем утром на один-два сантиметра за счет сжатия позвоночных хрящей в течение дня под действием силы веса. А раз так, то их можно сжать и искусственно, причем не только на Земле, но и в полете! И я перед тем, как ехать на завод, уединялся куда-нибудь, чтобы меня никто не видел, становился в проем двери, с силой упирался руками в притолоку и с минуту стоял в таком положении. Ощущение было, словно я держу над собой тяжелый груз. Потом делал небольшой перерыв и повторял это упражнение. И так несколько раз. В результате, когда меня измеряли, оказывалось, что рост почти нормальный. Были превышения в два-три миллиметра, но с ними инженеры соглашались. Естественно, я об этом никому не рассказывал.

По мере приближения даты старта все более плотным становился наш график. Тренировки на тренажере стали продолжительнее. Они теперь содержали элементы, которые не требовали каких-то специальных знаний или навыков, а лишь психологически настраивали на полет. Нас просили входить в макет корабля, переодеваться там, садиться в кресла, устанавливать связь точно так, как это следовало делать перед стартом. Потом методисты вели репортаж о воображаемой подготовке к пуску, о работе ракеты, об отделении корабля от носителя. Мы в свою очередь докладывали о своем самочувствии, о том, как мы якобы ощущаем динамику полета. Мы даже питались во время заключительных тренировок теми же продуктами, которыми предстояло питаться в полете, пользовались полетными средствами гигиены, укладывали оборудование так, как будто находимся в реальной невесомости. Все эти простые и, казалось, мало значащие дополнения как бы связывали между собой отдельные фрагменты и в голове появлялась довольно полная картина полета... Наверное, именно благодаря этим тренировкам потом в полете часто появлялось такое ощущение, что тебе все знакомо, как будто ты летишь уже не в первый раз...

Незадолго до полета врачи попросили нас провести целый день на бортовом питании. Они, очевидно, хотели понять, выдержим ли мы его весь полет. В то время были живы еще мечты о дальних космических полетах, в которых придется обеспечивать жизнь космонавтов на борту в течение нескольких лет без снабжения с Земли. И специалисты всерьез работали над созданием продуктов питания для таких полетов. Один из рассматриваемых вариантов был относительно простым: приготовить все блюда на Земле, высушить их и уложить на борт в виде порошка или сухих кубиков, похожих на те бульонные, которые мы можем сегодня купить в магазине. В полете нужно только растворить этот порошок или кубики в воде, и блюдо опять станет нормальным. Воду предполагалось в небольшом количестве взять с Земли, а в основном - восстанавливать из того, что человек выделяет. Уже провели эксперименты по восстановлению воды. Рассказывали, что Королев и Келдыш даже пробовали такую воду и высоко отозвались о ее вкусовых качествах (в воду добавляли минеральные соли, которые делают ее вкусной). Но чтобы начать ее пить, надо было, конечно, преодолеть определенный психологический барьер.

Второе предложение было более радикальным - создавать на борту нечто похожее на приусадебное хозяйство и выращивать овощи, а может быть, и разводить птицу непосредственно в полете. По этому направлению тоже проводились и теоретические, и экспериментальные работы. Любопытно, что молдавский институт виноделия даже работал над созданием винных концентратов, которые при растворении в воде должны превращаться в вино. И они сделали такие концентраты. Мы пробовали приготовленное из них вино, и оно всем понравилось.