Жоэль Грисвар - Мотив меча, брошенного в озеро - Смерть Артура и смерть Батрадза

Постоянство этой черты у исследованных героинь в сочетании со стабильностью связи женщина-фея/кобыла и отношения “близнячества” Ребенок/Жеребенок приводит нас к мысли, что неизвестная мать Кухулина в версиях U и E никто иная, как Маха, обиженная уладами и наложившая на них наказание девятидневного обета, на всех, кроме своего сына, любимая лошадь которого носит имя «Серый Махи»!

Может быть, следует рассмотреть немного ближе этот сложный вопрос. Все редакции Зачатия Кухулина едины в придании матери героя, будь это Дехтире или кто-то другая, способности — которая, возможно, является лишь исполнением «магического повеления» — превращаться в птицу, образ, под которым она выманивает уладов в погоню за собой. Позаимствуем здесь несколько строк из статьи Р.С. Лумиса, косвенно затрагивающей нашу проблему, Фея Моргана и кельтские боги53:

Комментарий XIV века гласит: «Маха, скальд-ворона; она же третья Морригана». Это пояснение — значимо, поскольку оно указывает на то, что Маха уподоблялась вороне; что она была из триады схожих фигур, что она также появлялась под именем Морриганы. Это странное божество, как признает мисс Паттон, представляет поразительное сходство с Феей Морганой.

Таким образом, если считать, что Маха или, что то же самое, Морриган чаще всего появляется, как Моргана и ее сестры, в виде одной птицы или в группе, в виде тройки птиц, как не узнать ее тогда снова среди этих «трех птиц, (которые) летали отдельно друг от друга до ночи: (и которые) летели перед охотниками до самого края страны?..» 54

В рамках данной статьи не может быть и речи о том, чтобы рассмотреть все аспекты этой проблемы, распутать все нити чрезвычайно запутавшегося клубка; однако, нам представляется правомерным допустить, что:

1) привилегия, которой пользуется Кухулин, освобожденный от «родовых мук», находит свое объяснение в его материнской линии родства (Маха), а не в отцовской (Луг), как полагали до сих пор;

2) что рассказ Воины Ульстера в родовых муках или девятидневный обет уладов первоначально входил, в том виде, который мы, к сожалению, не можем восстановить, в историю, повествующую о рождении Кухулина.

Пока мы ограничимся этими наблюдениями в надежде, что они смогут направить к окончательному решению какого-то другого специалиста, лучше информированного в вопросах ирландской мифологии и литературы. b) Рождение Батрадза и чаны с водой Кухулина.

Персонаж Кухулина изобилует красочными чертами. Одна из них заставляет его бросаться поочередно в три чана с водой, чтобы остудить бурление своего гнева или пыла. Эта удивительная потребность является константой героя и, насколько нам известно, она никогда еще не получала убедительного объяснения. В Téin bé Cualngé55 при возвращении “чудо-ребенка” в Эмайн, “чтобы остудить его гнев, ему приносят три чана с холодной водой. Опускают его в первый чан, и вода от него нагрелась так, что расколола доски и обручи чана, как ореховую скорлупу. Во втором чане вода закипела пузырями величиной с кулак. В третьем чане жар был столь сильным, что не каждый бы вытерпел. И тогда гнев мальчика улегся”56. В рассказе О больном Кухулине, прикованном к постели Лоэг [Loeg], возница опасается, как бы в своей убийственной ярости Кухулин не обратил свой гнев на собственных друзей, и приказывает приготовить три чана с холодной водой, в которых герой мог бы остудить свой пыл57. Эта же тема вновь появляется в эпизоде убийства Кухулина58, а также в Пире Брикриу, где, однако, она предстает в искаженном виде: Медб здесь готовит три чана с холодной водой… но для трех разных героев: Конала, Лоэгере [Loegairé] и Кухулина59.

Если мы продолжим наш рассказ о рождении Батрадза, мы opnwhr`el следующее:

Когда подошел срок, Сатана приготовила большой стальной нож на седьмом этаже башни, а на первом — семь котлов, наполненных водой. Наверху она разрезала этим ножом спину Хæмыца: как вихрь, заполняя все огнем, ребенок — стальной герой бросился вниз, и семи котлов с водой на первом этаже не хватило, чтобы вместить его: он по колени ушел в землю. “Воды! — закричал он. — воды, чтобы моя сталь закалилась!”. Сатана побежала с десятью кувшинами за водой к источнику, но замешкалась там, потому что дьявол не соглашался дать ей воды, пока она не позволила ему некоторые вольности, а эти вольности требуют времени. Наконец, она возвращается с водой и обливает ребенка, а Сырдон дает ему имя, приветствуя его: “Поклон тебе, сын славного Хæмыца, Батрадз!” 60.