Евгений Понасенков - Правда о войне 1812 года

5. что она обвиняет состоящими в блокаде такие места, перед которыми не имеет ни одного военного судна, хотя блокадою считается только то, когда место так окружено, что к нему нельзя приблизится, не подвергаясь очевидной опасности;

6. что она даже объявляет состоящими в блокаде такие территории, которые не смогли бы контролировать даже объединенными вооруженными силами — целым побережьям и всей Империи;

7. что это чудовищное злоупотребление правом блокады не имеет другой цели, кроме той, чтобы воспрепятствовать сообщениям между народами и воздвигнуть торговлю и промышленность Англии на развалинах промышленности твердой земли;

8. что, учитывая эту цель Англии, тот, кто торгует на твердой земле английскими товарами, благоприятствует, тем самым, её намерениям и становится их соучастником;

9. что подобное поведение Англии, достойное первых веков варварства, доставило этой державе выгоду в ущерб всех прочих;

10. что естественное право предписывает противопоставлять врагу то же оружие, которое он употребляет, и сражаться с ним, также, как он сражается, если он не признает все понятия о правосудии и чувство свободы:

Мы решили применить к Англии законы, принятые в её же Морском Уставе.

Статья I. Британские острова объявляются в состоянии блокады.

1. Всякая торговля и всякие сношения с Британскими островами запрещены. Вследствие чего, письма и пакеты, адресованные в Англию или англичанину или написанные на английском языке, не будут пересылаться и будут подлежать аресту.

2. Всякий английский подданный, какого бы звания и состояния он ни был, найденный во владеиях, занятых нашими или союзными войсками, объявляется военнопленным.

3. Всякий магазин, всякий товар, всякая собственность, любого рода, принадлежащие подданному Англии, или изготовленную на её фабриках, или вывезенных из её колоний объявляется законною добычей.

4. Торговля английскими товарами запрещена, и всякий товар, принадлежащей Англии, её фабрике или колонии, объявляется законной добычей.

5. Половина выручки от конфискованных товаров и имуществ, объявленных предыдущими статьями законной добычей, будет употреблена на вознаграждение купцов, за потери, понесенные ими от экспроприации торговых судов английскими крейсерами.

6. Никакое судно, идущее прямо из Англии или её колоний или заходившее туда со времени обнародования настоящего декрета, не будет принято ни в какой порт.

7. Всякое судно, которое посредством ложного объявления уклонится от вышеизложенных правил, будет захвачено, корабль и груз конфискуется, как если бы они были английской собственностью.

8. Нашему Парижскому суду таможен поручается окончательный разбор всех споров, могущих возникнуть в нашей Империи, или в землях занятых французской армией, относительно исполнения настоящего указа. Нашему Миланскому суду таможен поручается окончательный разбор всех вышеупомянутых споров, могущих возникнуть в пространстве нашего королевства Италии.

19. Данный указ будет сообщен нашим министрам внешних сношений, королям: испанскому, неаполитанскому, голландскому и этрусскому и прочим нашим союзникам, подданные которых, подобно нашим являются жертвами несправедливости и варварства морского законодательства Англии.

10. Нашим министрам внешних сношений, военному, морскому, финансов, полиции и нашему почтдиректору предписывается, каждому в своей области, исполнения данного указа».

Именно под этим подписывался Александр, парафируя соответствующую статью Тильзитского мира. Хотя новый порядок назывался «блокадой», фактически, он таковым не являлся. Суть была в ином. Это европейские гавани были блокированы английскими крейсерами. «Море я хочу покорить силою суши» — концептуализировал Наполеон. В отличие от подобных примеров в истории XX века, когда определенная сторона мешала вражеской стране импортировать товары, с целью парализовать её индустрию, тогда император рассчитывал сделать прямо противоположное: закрыть рынки сбыта английской продукции, что вызвало бы кризис перепроизводства, безработицу, банкротства, подорвало бы государственный кредит и вызвало социальные волнения. После чего он надеялся, что британский кабинет запросит мира. [48] Crouzet F. Le système continental et ses conséquences. // Napoléon et l’ empire. T. II, P., 1968, p. 95. На британских же островах официальная пропаганда пыталась всячески показать нереалистичность опасности. Действительно, хотя английский национальный долг в 1802 г. составлял около £ 500 млн. (даже в 1914 г. он не доходил до 600 млн.), то, что касается объемов торговли с различными континентами ситуация виделась не столь угрожающей. В 1803–1805 гг. континентальная Европа поглощала лишь 33 % британского экспорта, США (важность участия которых Бонапарт понял поздно) — 27 %, прочие партнеры (главным образом, колонии) — до 40 %. Но потеря и этих 33 % еврорынка была весьма ощутимой, особенно, если учесть, что импорт жизненно необходимых злаков и сырья также прекратился, а кредит бумажных денег (выпущенных в 1797 г.) был неустойчив.