Юрий Цурганов - Неудавшийся реванш. Белая эмиграция во Второй мировой войне

Для проведения мобилизации находящихся на территории Рейха казаков был образован специальный орган – Казачий Резерв во главе с генерал-лейтенантом Кубанского Казачьего Войска Андреем Григорьевичем Шкуро – известным белым полководцем Гражданской войны. Шкуро был выпускником кадетского корпуса и Николаевского кавалерийского училища. Во время Первой мировой войны он возглавлял Кубанский конный отряд особого назначения, совершавший рейды по германским тылам. Подобную тактику Шкуро практиковал и в борьбе с большевиками на юге России. Его воспоминания носят название «Записки белого партизана». С 1920 года жил в эмиграции.

В сентябре 1944 года на Шкуро была возложена задача по сбору казаков всех казачьих Войск, уроженцев казачьих земель, а также коренных жителей Ставропольской и Черноморской губерний для формирования Казачьего Освободительного Корпуса. Казаки и иногородние, ушедшие с немцами, вне зависимости от их нынешнего местонахождения обязывались требовать через местные учреждения частей СС своего отправления в распоряжение Шкуро. Казаки могли находиться в лагерях военнопленных, рабочих лагерях, на заводах, в отдельных малых частях, в командах охраны, в полицейских командах, при штабах отдельных германских воинских подразделений.

Во исполнение этой задачи, Шкуро назначил своим представителем в Протекторате Богемия и Моравия генерал-майора Шелеста, при котором учредил две комиссии. Первая – для приёма на службу казачьих офицеров и рядовых казаков; вторая – для проверки званий офицеров, их принадлежности к казачеству и их политической благонадёжности. Шкуро просил Балабина распорядиться, чтобы все казачьи организации, состоящие под его руководством, прислали списочный состав.

Этот приказ не касался частей Походного атамана Доманова, имевших особое назначение – очистить от партизан временную казачью территорию для поселения на ней семей казаков, и охранять их на этой территории {{ На казачьем посту. — 1 октября 1944. — № 35, — С. 2.}} .

На практике идея собирания казаков в единое воинское формирование столкнулось с немалыми трудностями, которые были связаны прежде всего с межведомственными отношениями внутри Рейха. Эту ситуацию иллюстрирует сообщение Балабина 16 июня 1944 года о трудностях, связанных с формированием инженерных частей из казаков: «Германская армия состоит из частей Вермахта и частей СС и СД… В Варшаве в батальоне СС более тысячи казаков и в сотне СД 250 казаков – новых эмигрантов. Но СС не имеет сапёрных, железнодорожных, танковых и других технических частей. Всё это принадлежит Вермахту. Вермахт же никому не верит, и все формирования производит сам» {{ ГАРФ. – Ф. 5761, Оп. 1, Д. 14. — Л. 221.}} .

Техническая невозможность собрать казаков воедино в частности, из-за недостачи транспорта, явное расхождение благожелательных нацистских деклараций с реальной практикой, – не вселяло, однако, уныния в руководителей казачьего движения.

10 ноября 1944 года, в годовщину подписания Кейтелем и Розенбергом документа о признании заслуг казаков перед Германией, П. Н. Краснов обратился к своим подчинённым: «Год тому назад светлым пламенем загорелись в сердцах казачьих имена друзей казачьих войск – Фюрера Адольфа Гитлера, фельдмаршала Кейтеля, рейхсминистра Розенберга…» {{ На казачьем посту. — 15 ноября 1944. — № 38, — С. 2.}} Ни одного слова по поводу несбывшихся надежд, как и раньше, не произносилось. Казаки продолжали скрупулёзно делать то, что от них зависело.

Определенную активность в период Второй мировой войны белая эмиграция проявила и на Дальнем Востоке, на территориях, контролируемых Японией. В 1943 году генерал А. П. Бакшеев возглавил Захинганский казачий корпус в составе пяти полков, двух отдельных дивизионов и отдельной сотни. Корпус непосредственно подчинялся начальнику японской военной миссии в Тайларе подполковнику Таки. Из белоэмигрантов на добровольной основе формировались отряды резервистов, которые проходили подготовку и обучение для того, чтобы пополнять русские формирования в составе японской армии. Личный состав отрядов был объединен в Союз резервистов. Им выдавалось обмундирование и выплачивалось денежное содержание. Каждый белоэмигрант, зачисленный в Союз резервистов, был обязан в случае возникновения военных действий с Советским Союзом явиться по месту регистрации, где поступал в распоряжение японских военных властей.

В конце 1943 года была увеличена численность бригады «Асано». Она была развернута в «Российские воинские отряды армии Маньчжоу-Го», состоящие из кавалерии, пехоты и отдельных казачьих подразделений. К началу августа 1945 года численность данного воинского формирования составила 4 тысячи человек.