Дэвид Гланц - Крупнейшее поражение Жукова Катастрофа Красной Армии в Операции Марс 1942 г.

После этого Жуков вплотную занялся спасением операции «Марс», а поправить положение можно было только в случае успешных ударов в направлении Белого, Лучесы и Оленине. Той ночью Жуков отправил генералу Колпакчи в 30-ю армию приказ готовиться к атаке.

Когда бой на предмостном плацдарме у Вазузы затих, в полдень 4 декабря генерал фон Арним из 39-го танкового корпуса пришел к выводу, что опасность, наконец, миновала. Он приказал генералу Метцу увести 5-ю танковую дивизию от линии фронта, оставив обагренный кровью сектор 9-й танковой и 78-й пехотной дивизиям. Вдобавок он ускорил переброску резервов в помощь командиру соседнего корпуса в Белый. Пока его войска урывками отдыхали на оборонительных позициях, фон Арним и командиры его дивизии уже сочли, что видели лучшие части, которые мог противопоставить им Жуков, и пережили свой Сталинград. Но поскольку они плохо знали Жукова, то ошиблись.

Поздно вечером 28 ноября генерал Тарасов из 41-й армии вернулся из штаба Калининского фронта после совещания с Жуковым и Пуркаевым. На следующее утро, все еще в приподнятом настроении оттого, что сумел отчитаться перед Жуковым, он с нетерпением ждал дальнейшего развития событий. Особенно твердо он был убежден в том, что 47-я механизированная бригада полковника Дремова сможет и впредь продвигаться в северном направлении в тылу противника восточное Белого, не встречая серьезных препятствий. А это, думал Тарасов, помешает немцам удерживать город и серьезно ослабит и без того ненадежную оборону противника у реки Нача, на пути следования Соломатина. Значит, продолжал мысль Тарасов, подвижный корпус Соломатина продвинется глубоко на территорию Ржевского выступа и выполнит свою важную стратегическую задачу. Тарасову не терпелось первым сломить сопротивление немцев и вызволить армию Кирюхина, зажатую на предмостном плацдарме у Вазузы.

Рано утром 29 ноября, пока левофланговые части 6-го стрелкового корпуса генерала Поветкина наносили очередной удар по немецким укреплениям с юга и юго-востока от Белого, бригада полковника Дремова покинула Шайтровщину и развернулась по заснеженным лесам в направлении реки Обша. Противник на пути почти не попадался, и бригада, маршируя батальонными колоннами, продвинулась очень далеко и к ночи захватила Мешково на шоссе Белый-Оленине, а также две деревни поменьше к западу, на южном берегу реки Обша. Теперь все коммуникации, ведущие в Белый, были перерезаны. Поскольку Дремову попалась горстка немецких разведотрядов, он запросил по рации подкрепление, необходимое для удержания позиций вдоль основных немецких артерий снабжения. Но к полуночи подкрепление так и не прибыло, не появилось оно и на следующий день: части, следовавшие за Дремовым, днем повернули на запад — очевидно, по приказу Тарасова, чтобы не упустить еще одну выгодную возможность выйти на восточные подступы к Белому.

В то время множество признаков убеждало генерала Тарасова и тех, от кого напрямую зависело это роковое решение, что штурм Белого с востока будет правильным шагом. Раньше в тот день 134-я стрелковая дивизия полковника Квашнина и 150-я стрелковая дивизия полковника Груза атаковали немецкие позиции к югу от Белого, чтобы прикрыть Дремова, продвигающегося на север. Сначала стрелки Груза выбили немецкие войска из Мочальники, отогнали к Батурине, и немцы сумели отвоевать утраченные позиции только с помощью решительной контратаки. Временный успех советских войск у Мочальники убедил Тарасова, что немецкая оборона Белого уже готова пасть. Поэтому он немедленно оттянул в сторону 91-ю стрелковую и 19-ю механизированную бригады, следовавшие за Дремовым на север, и дал им новый приказ: штурмовать укрепления на подступах к городу с востока. Вдобавок разведка донесла Тарасову о беспорядочном отступлении перепуганных немецких солдат по шоссе, ведущем на запад от Шайтровщины к Белому, и указала на преобладание паники во вражеских рядах. На основании этих сведений Тарасов принял решение развить успех прежде, чем немецкое командование перебросит в этот район свежие войска.

В полдень по приказу Тарасова полковник Ф.И. Лобанов остановил свою 91-ю стрелковую бригаду восточнее Бокачево на южном берегу реки Нача, повернул маршевую колонну на девяносто градусов и двинулся на запад по южному берегу Начи, в сторону реки Вена. Всего в четырех километрах за Веной находился вожделенный город Белый. Лобанов не подозревал о том, что также за Веной, на расстоянии менее одного километра от нее, расположился штаб немецких войск, обороняющих Белый. Штаб был замаскирован на длинном гребне, его защищали грозный 41-й танковый корпус и артиллерия 1-й танковой дивизии. Вскоре Лобанов узнал, что воспользоваться выбранной Тарасовым возможностью можно лишь ценой огромных потерь. Хотя к ночи бригада Лобанова захватила деревню Бокачево и немецкая пехота начала отступать, пехота и танки Лобанова наткнулись на огневой заслон немецкой артиллерии у Васнево, на высотах чуть западнее Вены. Когда до реки можно было уже добросить камень, атака Лобанова была остановлена со значительными потерями. Позднее днем Тарасов ввел в бой еще несколько подразделений, чтобы не упустить явной возможности. Он приказал свернуть с намеченного пути 19-й механизированной бригаде полковника Ершова, также спешившей на помощь полковнику Дремову, и вместо этого послал ее в подкрепление Лобанову и 150-й стрелковой дивизии, по-прежнему сражающейся за деревню Мочальники в нескольких километрах к югу (33).