Дэвид Гланц - Крупнейшее поражение Жукова Катастрофа Красной Армии в Операции Марс 1942 г.

Следует отметить, что ввод конно-механизированных групп, когда пехоте удалось вклиниться всего на 4 км в глубину обороны противника, на узком фронте нецелесообразен. Попытки ввести конно-механизированную группу при незавершении прорыва обороны противника ведут к значительным потерям. В указанной операции танковый корпус потерял около 60 % своего состава при попытке прорыва обороны противника, а мощная конно-механизированная группа фактически была истощена безрезультатными атаками нерасстроенной обороны противника» (20).

Какой бы прямолинейной и точной ни была критика Генштаба, в ней тем не менее упущен тот момент, что преждевременное введение бронетехники на слишком тесном плацдарме также препятствовало последующему продвижению вперед поддерживающей артиллерии. В результате силам, развивающим успех, пришлось вступить в бой с контратакующим противником без надлежащего огневого прикрытия. Более того, давление со стороны Жукова, а также командующих фронтом и армией, требующих успехов в этом и других секторах, привело к проведению повторных, самоубийственных, дорого обошедшихся фронтальных атак, которые вскоре повлекли за собой снижение боеспособности ударных подразделений. К сожалению, по вполне понятным причинам в критике Генерального штаба редко упоминаются фамилии. Прочие стороны операции не проанализированы.

Советские архивные документы подтверждают наличие перечисленных проблем, атакже указывают на множество других. В некоторых материалах подчеркиваются трудности с обучением, оснащением, кадрами, которые, несомненно, оказали негативное воздействие на боевые действия советских войск. К примеру, в этих документах указано, что многие танковые экипажи, в особенности водители, не имели достаточной подготовки, многим бойцам Красной армии недоставало необходимого в морозы теплого обмундирования. 24 ноября генерал-майор Добряков, начальник штаба тыла Западного фронта, отправил начальникам тыловых служб 20-й и 31-й армий, а также заместителям командиров по тылу 6-го танкового и 2-го гвардейского кавалерийского корпусов приказ разрешить подобные проблемы. Краткий текст приказа таков: «Член Военного Совета Западного фронта тов. Булганин приказал под Вашу личную ответственность к 22:00 24.11.42 г. выдать войскам передовой линии валенки» (21).

Вдобавок ужасающе высокие потери в советских рядах вынудили командование Красной армии привлечь офицеров, которые ранее были признаны негодными к строевой службе по состоянию здоровья или по возрасту. Например, 13 декабря штаб Западного фронта издал приказ № 019 об исполнении раннего приказа Народного Комиссариата Обороны:

«Приказание войскам Западного фронта.

13 декабря 1942 г. № 019.

Действующая армия

Командующий фронтом приказал: В соответствии с приказом НКО № 0882 переосвидетельствовать также и весь начальствующий состав, признанный ранее по состоянию здоровья ограниченно годным к строевой службе.

Начсостав, признанный при переосвидетельствовании годным к строевой службе, использовать для замещения вакантных должностей в действующих частях армии, в соответствии с подготовкой…

Нач. штаба Западного фр. ген. — полковник Соколовский» (22).

Отчетность о боевых действиях Красной армии была в лучшем случае неполной и неточной. Приказ, изданный 3 декабря 8-м гвардейским стрелковым корпусом и адресованный подчиненным формированиям, свидетельствует о неудовлетворительной отчетности, из-за которой старшее командование не в состоянии оценить истинную боеготовность войск. В приказе отмечено: «Во всех оперативных документах большинство соединений не отражает полностью потерь своих войск, трофеев и потерь противника». «За несвоевременное представление или неточные данные, — говорится далее, — будут приняты строгие меры» (23).

По-видимому, положение не изменилось, потому что 15 декабря подполковник Сидоров, заместитель начальника штаба 20-й армии, отправил в 8-й гвардейский стрелковый корпус еще одно сообщение: «Начальникам штабов стрелковых дивизий 8 гв. ск 15.12.42. Установлено, что целый ряд дивизий несвоевременно или вовсе не представляют в штаб 20А и на ВПУ армии боевые донесения, оперативные сводки и другие оперативные документы» (24). Спустя неделю начальник штаба 20-й армии опять потребовал у злополучного стрелкового корпуса подробный отчет о ходе операции (25). На этот раз корпус его представил (см. Приложения).

Многочисленные архивные документы свидетельствуют о том, что меры безопасности при переговорах во время операции не соблюдались. К примеру, в приказе войскам 41-и армии от 10 января 1943 года сказано: