Георгий ЖУКОВ - Георгий Жуков. Стенограмма октябрьского (1957 г.) пленума ЦК КПСС и другие документы

На одном моменте я хочу остановить ваше внимание.

Собрались командующие войсками округов, у нас был такой сбор, мы знакомились с военной техникой, чтобы узнать, что, собственно говоря, есть у нас нового на вооружении наших Вооруженных Сил? Это было на Раменском аэродроме, была группа маршалов под руководством самого товарища Жукова, рассматривала новые аппараты, системы. Подходим к одному локатору.

Ну, Бирюзов, как более сведущийk человек, он, как говорится, все зубы потерял на этих локатарах, говорит, что хорошо было бы на этих локаторах светлячок, который показывает засеченную цель, при появлении другой цели был бы другого цвета, не белый, а красный, например. Тов. Жуков посмотрел на него: «Какое глупое замечание. Вы в этом ни черта не понимаете, не суйте свой нос, куда не следует».

Я знаю тов. Бирюзова как очень строптивого человека, однако он проглотил слюни и отошел.

Голос. Другого цвета светлячок может быть.

МАЛИНОВСКИЙ. Он и сказал, что конструкторы берутся за это дело. Жуков заявил: «Ничего не понимаете в этом деле» и на этом кончил.

Второй сбор. Был назначен новый заместитель министра обороны, генерал-полковник Герасимов. Это была его первая вылазка в люди. На этом сборе наши командующие рассматривали ракетную технику, которая связана, как известно, с электроникой. Тов. Герасимов назначен заместителем министра как раз по электронике. По этому поводу он допустил какое-то замечание, совершенно невинное замечание по электронной системе. Министр на него посмотрел: «Вы в этом деле ничего не понимаете и не суйте свой нос». Думаю, вот это отрекомендовал заместителя министра перед всеми войсками. Тот тоже меня не разобьет проглотил слюньки и отошел в сторону.

Для чего это делалось? Для того, чтобы только заместителем назначили, его по голове щелк, чтобы знал сверчок свой шесток, чтобы знал, как вести себя в присутствии министра

Я работаю вот уже второй год с тов. Жуковым, много вопросов провел, говорил, что заблудились в некоторых местах в корпусе и армии. Ликвидировали корпуса, сделали армию без корпусного деления. Вообще организм Вооруженных Сил очень сложный организм, он не такой простой, как иногда некоторым людямe кажется, что ничего мудреного нет, сел на белого коня, шашку поднял, «за мной» и все. Я не согласен был с ликвидацией корпусной системы и протестовал против этого дела даже до назначения в министерство. Тов. Жуков знал об этом, потому что я в одном разговоре с ним защищал корпусную систему, а он мне говорил, что глупо защищать ее. Я говорю, что все-таки корпусная система — такая вещь, которую нельзя выбросить, потому что в начале войны выбросили, а в процессе войны вынуждены были восстановить. [210]Жуков говорит: «Давай проведем игру, я буду командовать армией без корпусной системы, а ты покомандуй с корпусной системой против меня. Посмотрим, кто кому накладет». Я говорю: «Конечно, на игре вы, безусловно, накладете мне, потому что посредники будут играть на вашей стороне (смех), а на войне вы мне не накладетеj с армией без корпусной системы…» Но все-таки решено. Об этом говорили командующие, когда с этой трибуны выступали. Я еще был на Дальнем Востоке, когда Президиум ЦК заслушивал командующих. Был такой момент.

Решено было все-таки ликвидировать корпусную систему. Кое-где мы сохранили, там, где настолько было очевидно, что нельзя было обходиться без нее, она сохранилась, эта корпусная система. Это дает вывод, что сохранилась и всегда может быть умножена и увеличена, когда нужно будет для армии. А армия наша, а было поручено нашему штабу сухопутных войск все-таки это дело, идет не о личности Жукова, а о вооруженных силах, вертелись, крутились, нюхали и сумели создать такую армию, которая, если можно так выразиться, является большим армейским корпусом, вполне пригодным и боеспособным. Если нужно будет, увеличим число корпусных управлений. Так что здесь страхоты большой и тревоги не может быть. Но как иначе можно было сделать? Мы испытывали неудобства в своей работе, над нами довлела свинцовая рука и характер Жукова. Почему мы не бунтовалиa и почему я лично, зная Никиту Сергеевича, никогда к нему не приходил и не говорил об этом? Я знал, что у Никиты Сергеевича много вопросов и лезть со своими личными обидами считал неудобно. Я думал так: когда будет нужно, Никита Сергеевич всегда может мне позвонить и вызвать.

Но дело, товарищи, идет как раз не в этом направлении. Жуков все возвеличивается, все прославляется: переводится из кандидатов в члены ЦК, из членов ЦК в кандидаты Президиума ЦК нашей партии, потом в члены Президиума ЦК. [211]Дело Берия, [212]дело с антипартийной группой — все это, так сказать, идет на прославление, на укрепление роли и влияния т. Жукова. Я лично скажу, что думал так — а может быть, это надо и для большой политики, кто его знает. «Друг», пускай в кавычках, Эйзенхауэра. Может быть, это надо использовать. Политика ведь очень сложное дело. (Оживление в зале). Я думал так: потерпим. Но я верил, глубоко верил, что долго это продолжаться не будет, что ЦК вмешается в это дело и вскроет эту болячку.