Густав Эмар - Чистое сердце (Пограничные бродяги - 3)

- Признаюсь, я вас совсем не понимаю и убедительно прошу говорить яснее.

- Вы правы! Вам, в сущности, ничего не известно. В двух словах: армия получила сегодня утром приказание выступить в поход.

- Так что?.. - спросил раненый.

- Так что, - продолжал монах с лукавой улыбкой, - я, к крайнему моему сожалению, вынужден оставить вас здесь.

- Гм! - пробормотал больной с некоторым опасением.

- В случае, если мы побьем мексиканцев, - продолжал монах, - на что я не смею надеяться, - вы меня непременно увидите снова.

Больного, по-видимому, стала все более и более тревожить открывавшаяся перспектива.

- И вы пришли сюда только для того, чтобы сообщить мне об этом? спросил он.

- Нет, - ответил монах, - я хочу сделать вам одно предложение.

- Какое? - спросил тот с живостью.

- Выслушайте меня. Я нашел вас в положении, которое смело можно назвать отчаянным.

- Это правда!

- Хотя говорят, - продолжал отец Антонио, - что вы получили раны в борьбе против нас, и хотя кое-кто из наших - тех, кто прибыл сюда за эти два дня - уверяют даже, что могут засвидетельствовать этот факт, я не захотел поверить их словам. Не знаю почему, но с тех пор как я стал ухаживать за вами, я вами заинтересовался и не хочу, чтобы вашему успешному выздоровлению повредило что бы то ни было. Вот что я вам предложу: приблизительно в ста милях отсюда находится лагерь белых, у которых некоторое время назад я пользовался большим авторитетом. Льщу себя надеждой, что они еще не совсем забыли обо мне и что кто бы ни пришел к ним от моего имени, будет принят ими радушно. Хотите отправиться туда? Можно попытаться это сделать.

- Но могу ли я при таком упадке сил предпринять такое путешествие?

- Об этом не беспокойтесь. Четверо людей, преданных мне, отвезут вас к моим бывшим друзьям.

- О, если так, - воскликнул с живостью Охотник За Скальпами, - я с радостью принимаю ваше предложение. Даже если мне суждено погибнуть по дороге, я скорее соглашусь на это, чем останусь здесь один.

- Надеюсь, вы не погибнете, а, наоборот, приедете туда целым и невредимым. Итак, решено? Вы согласны?

- С удовольствием! Когда мы поедем?

- Сейчас! Нельзя терять ни минуты.

- Хорошо! Можете отдать необходимые распоряжения, я готов.

- Я должен только предупредить, что друзья, к которым вас посылаю, крутого нрава, им нельзя читать длинных и строгих нравоучений о нравственных принципах.

- Какое мне до этого дело! Даже если бы это были степные разбойники, то, клянусь вам, и тогда не обратил бы внимания на это!

- Браво! Я вижу, мы понимаем друг друга. Эти почтенные господа, кажется, занимаются всеми ремеслами понемногу.

- Хорошо, хорошо, - возразил весело Охотник За Скальпами, - не беспокойтесь об этом.

- В таком случае готовьтесь в путь, я вернусь не позже, чем через десять минут.

С этими словами монах вышел. Старик, у которого оставалось совсем мало времени, тотчас же начал собираться.

Не прошло и десяти минут, как монах возвратился. Его сопровождали четверо людей, в числе которых был Руперто, который, как мы помним, придерживался того мнения, что раненого следовало закопать в землю.

Больной был еще настолько слаб, что не мог ни идти, ни ехать верхом, а потому монах приказал сделать для него нечто вроде носилок, которые были привязаны к двум мулам. Такой способ передвижения был для больного крайне неудобен, особенно учитывая характер той местности, через которую ему предстояло проследовать, к тому же он казался очень медленным, но в ту минуту это был единственный подходящий из всех возможных способов передвижения. Потому приходилось, скрепя сердце, довольствоваться им.

Раненого перенесли на носилки и уложили насколько возможно удобнее.

- Теперь, - сказал ему монах, - пусть Бог сопутствует вам! Не беспокойтесь ни о чем. Я дал Руперто необходимые наставления и знаю его достаточно, чтобы быть уверенным, что он не покинет вас ни в коем случае, а потому вы можете довериться ему. Прощайте! - И пожав больному руку, отец Антонио уже повернулся, чтобы уйти.

- Еще минуту! - воскликнул старик, задерживая руку монаха в своей. - Я хочу вам сказать только одно слово.

- Говорите, но будьте кратки: у меня серьезные основания желать вашего немедленного отъезда. Сюда через некоторое время прибудут раненые, которые до сих пор оставались в крепости, и встреча с ними, вероятно, не доставит вам ни малейшего удовольствия.

- Мне кажется, я понимаю, что вы хотите сказать и на что именно намекаете, но теперь речь не об этом. Не знаю, встречусь ли я с вами вновь когда-нибудь, но прежде, чем расстаться, хочу высказать свою признательность за все, что вы сделали для меня, тем более что я убежден в том, что меня узнали.