Вернер Мазер - Адольф Гитлер. Легенда. Миф. Действительность

Германская история со времен Реформации (проф. Карл Александр фон Мюллер).

Политическая история войн (он же).

Теория и практика социализма (Карл фон Ботмер, писатель и журналист).

Наша экономическая ситуация и условия мира (д-р Михаэль Хорлахер, директор Союза сельскохозяйственных объединений и аграрной промышленности Баварии).

Взаимосвязь внутренней и внешней политики (фон Ботмер).

На вторых курсах, которые Гитлер мог посещать, и по всей вероятности, посещал с 26 июня по 5 июля, лекции о внешней политике после окончания войны читал фон Ботмер, о России и диктатуре большевизма — доктор Пиус Дирр (депутат баварского парламента и директор мюнхенского городского архива), об экономике сельского хозяйства — доктор Хассельбергер (правительственный асессор), о Германии в период с 1870 по 1900 г. — профессор Эрих Маркс, о значении рейхсвера — капитан Генерального штаба Карл Майр, о ценовой политике в народном хозяйстве — доктор Мерц (правительственный асессор) и о Баварии и единстве рейха — профессор Цан (президент земельного статистического ведомства).

«Впервые в жизни, — рассказывал Гитлер, — я столкнулся на курсах с проблемой международного биржевого и ссудного капитала». Ранее, изучая марксизм в Вене, он не занимался этой проблемой, да и позднее по возможности избегал финансовых вопросов. То, что он все время предполагал и «чувствовал», здесь было подано «научно доказательно» [127]и облечено в доходчивые слова. Более того, преподаватели, особенно Готтфрид Федер, уверенно и убежденно изрекали формулы и шаблоны, которые оказывали несомненное влияние на слои населения, потерпевшие крах в ходе войны.

Наиболее активные участники курсов, к котором принадлежали Гитлер и Готтфрид Федер, сходились во мнении, что «Германию не смогут спасти ни партии, запятнавшие себя участием в ноябрьских преступлениях, ни центристы, ни социал-демократы, ни буржуазно-национальные партии». В их среде обсуждался вопрос «создания новой (социал-революционной) партии». Чтобы «выйти в массы», необходимо было найти для партии новое название, которое должно было нести в себе ожидание чего-то принципиально нового. «Так мы пришли, — вспоминал позднее Гитлер, — к названию Социал-революционная партия». Однако до создания партии, о чем Гитлер впервые задумался после одной из лекций Готтфрида Федера, дело так и не дошло. Тем не менее Гитлер обрел в этой среде новые впечатления и прежде всего стартовые возможности, которые во многом определили его дальнейший жизненный путь.

У Гитлера, который позднее заявлял, что «стал политиком вопреки собственной воле», в 1918 г. не было ни родины, ни законченного образования, ни профессии. У него все чаще возникала мысль заняться партийно-политической деятельностью, стать профессиональным оратором и найти свое будущее в практической политике.

Профессор Александр фон Мюллер, который читал на первых курсах лекции о германской истории после Реформации и о политической истории войн и заметил природный ораторский талант Гитлера, так описывал свою первую встречу с ним: «После окончания лекции и последовавшего за ней оживленного обсуждения, когда слушатели уже стали расходиться, я наткнулся на небольшую группу людей. Она собралась вокруг человека, стоявшего в центре ее и что-то страстно объяснявшего каким-то странным гортанным голосом. У меня возникло ощущение, что, возбуждая людей, он сам заражается этим возбуждением. Я видел его бледное худое лицо со свисавшей на лоб совершенно не военной челкой волос, с коротко подстриженными усами и удивительно большими голубыми глазами, горевшими холодным фанатизмом».

Решающую роль в жизни Гитлера сыграл его стойкий антисемитизм. Когда кто-нибудь из слушателей курсов начинал защищать евреев, Гитлер сразу же брал слово и засыпал своих фронтовых товарищей аргументами, приводившими всех окружавших в изумление. Только теперь нашло выход все то, чему он учился и о чем читал в Линце, Вене и Мюнхене и что стало его убеждением в годы войны. Его убежденные антисемитские высказывания в ходе дискуссий производили такое сильное впечатление, что руководитель агитационного отдела 4-й Баварской группировки рейхсвера, который 11 мая 1919 г. заступил на службу как преемник группы Меля, [128]предложил ему заняться политической деятельностью в войсках. «В результате, — вспоминает Гитлер, — спустя несколько дней я был назначен в мюнхенский полк так называемым офицером по пропаганде». В 1921 г. он вспоминал о своей деятельности: «В этом полку (41-й стрелковый полк. — Прим. автора), а также в других частях я часто читал доклады о безумии красной кровавой диктатуры и с радостью отмечал, что из этих подлежащих демобилизации вследствие общего сокращения рейхсвера солдат создается первый отряд моих единомышленников».