Майр передал сочинение Гитлера по инстанции и от себя добавил: «Я полностью разделяю мнение господина Гитлера, что правящая социал-демократия идет на поводу у еврейства… Все вредные элементы, в том числе и евреи, должны быть выявлены и изолированы подобно возбудителям болезней».
Изучение литературы после 1919 г. и особенно во время заключения в ланд-сбергской тюрьме, которое Гитлер называл «университетом за государственный счет», всего лишь углубило уже существовавшие и давно прочно усвоенные познания.
Не подлежит сомнению, что анализ, некритично построенный на старых, отрывочных и неточных данных, неизбежно противоречит фактам и поэтому наносит вред. Показательны в этом плане утверждения швейцарского священника Вольфганга Хаммера в книге с претенциозным названием «Адольф Гитлер — немецкий мессия?» Приведем лишь несколько примеров: он называет Гитлера школьным товарищем Кубицека, Дитриха Эккарта швабским поэтом-неудачником и дает оценку Раушнингу как заслуживающему доверия первоисточнику. То, что Кубицек и Гитлер никогда не учились в одной школе, даже в разное время, доказано уже в 1965 г., точно так же как и факт, что Эккарт был весьма известным поэтом и зажиточным человеком. Так, например, его драмы «Король лягушек», «Отцы семейств» и «Генрих Гогенштауфен» ставились на многих немецких сценах, его вольное переложение «Пер Гюнта» Ибсена, переведенное во время мировой войны на голландский, чешский и венгерский языки, выдержало 500 спектаклей в Берлинском государственном театре вплоть до ноября 1923 г., когда Эккарт был арестован в ходе гитлеровского путча. Излишне перечислять и исправлять здесь многочисленные ошибки Хаммера, касающиеся непосредственно личности Гитлера.
Кубицек пишет: «Таким вот был мой друг: книги, одни только книги! Я не могу представить себе Адольфа без книг. Дома они лежали вокруг него грудами. Ему хотелось, чтобы заинтересовавшая его книга всегда была под руками. Даже если он и не читал ее в данный момент, она должна была находиться рядом. Иногда у него не было возможности захватить книгу с собой. В этом случае он скорее отказывался от природы и свежего воздуха, чем от книги. Книги были его миром. В Линце он, чтобы иметь возможность достать любую нужную книгу, записался сразу в три библиотеки. В Вене он посещал придворную библиотеку, и притом настолько часто, что я однажды всерьез поинтересовался у него, уж не собрался ли он перечитать всю библиотеку, за что он грубо отчитал меня. Однажды он взял меня с собой в библиотеку и привел в большой зал. Я был просто потрясен количеством книг, которыми были уставлены все стены, и спросил, как он из всего этого обилия книг выбирает те, которые ему нужны. Он решил объяснить мне, как пользоваться каталогами, но я только еще больше запутался. Когда он читал, его ничто не могло оторвать от книги. Но иногда он отвлекался сам. Если книга захватывала его, он начинал рассказывать о ней. Мне приходилось терпеливо слушать, независимо от того, была ли эта тема интересна мне или нет».
Гитлер всю жизнь был «сухопутным» немцем, который почти ничего не знал о море. Его географические представления сосредоточивались в границах античного мира. Средиземноморская культура была ему ближе, чем культура Восточной Европы. Как сообщает Хайм в дневниковой записи от 4.2.1942 г., «ему было проще отправиться пешком во Фландрию, чем на колесах на восток».
Шпеер в ходе обстоятельной беседы 6.12.1966 г. заявил, что он никогда ничего не знал о ранних годах Гитлера, никогда не читал «Майн кампф» и удивлен тем, что сохранилось так много работ Гитлера (рисунков и эскизов). Часть архитектурных проектов Гитлера он до этого ни разу не видел.
Предположение, высказанное Маргарет Плевней, о том, что эти диалоги Эккартом выдуманы и весь текст принадлежит только ему, не выдерживает критики. М. Плевня слишком мало знает о Гитлере, чтобы выносить такие суждения. Уже национал-социалисты утверждали, что сочинение Эккарта — это «вольная фантазия».
У Шопенгауэра, в частности, говорится: «…Подлинная цель живописи, как и искусства вообще, заключается в облегчении понимания идей (Платона) о сущности этого мира».
Так, например, он заявлял в «Майн кампф», что Французская революция была подготовлена «демагогами высокого стиля и армией подстрекателей» и что «величайшее революционное преобразование последнего времени — большевистская революция в России» произошла только благодаря «возбуждающей ненависть деятельности больших и малых подстрекателей».
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу