Юрий Завражный - Забыть адмирала!

Петропавловск, выросший из когда-то одинокого стойбища Анкомп на Озерновской косе до солидного провинциального городка, раскинулся по восточному берегу маленькой Ниакиной губы и у её северного края, за которым начиналось обрамлённое болотцами Култушное озеро. Охватывающий губу мыс Сигнальный 13 13 Всё тот же "мыс Шахова". С 1826 года на нём стоял флаг, при утреннем подъёме которого стреляли из пушки, отсюда и название. был прекрасной защитой горожанам и от непогоды, когда западные ветра гнали с Авачинской губы крутые высокие волны, и от возможного нападения неприятеля, ибо исключали прямой орудийный огонь по городу. Сам мыс, как и в наши дни, состоял из сопки Сигнальной и сопки Никольской, соединённых узеньким низким перешейком. Как раз на нём и был установлен первый памятник Лаперузу в виде деревянной колонны с соответствующей надписью, а потому перешеек был прозван Лаперузовым. С него открывается волшебный ландшафт - почти вся Авачинская губа, как на ладони; что ж удивительного в том, что именно это место было выбрано для воскресных прогулок горожан и ставших традицией небольших, но дружных весёлых пикников? Склоны сопок со стороны бухты весьма крутые и практически неприступные. На них очень трудно взобраться; время же показало, что спускаться с них под ружейным огнём ничуть не проще. Природная крепость - ни дать, ни взять. Северный и восточный склоны Никольской сопки (а попросту - Николки) менее круты и сбегают прямо к городу.

Не так давно называвшееся Верхним, а теперь Култушное (или Култучное) озеро отделено от бухты неширокой косой, где ныне красивая городская набережная и место проведения массовых гуляний по праздникам; из озера в бухту вытекала протока, которая сейчас выглядит хиленьким ручейком. С востока же Петропавловск прикрывают от северо-восточных ветров весьма высокие склоны Петровской сопки, а вот для юго-восточных и южных гавань практически открыта. Но и тут природа сделала удивительный подарок, по достоинству оценённый основателями Петропавловска. Вход в гавань из Авачинской губы закрыт почти перпендикулярной берегу очень тонкой косой, которая образовалась невесть когда и непонятно как. Только узенький проход позволяет судам при известной осторожности войти в губу с тем, чтобы бросить якорь на её малых глубинах. Зато от волны будущий город-порт защищён вполне надёжно. А на косе, любовно прозванной горожанами Кошкою, обычно стояло несколько деревянных домиков-складов со всевозможным подручным имуществом.

Конечно же, город был деревянным. На его обустройство пошло почти всё дерево из росшей в округе каменной берёзы (берёза Эрмана, Betula Ermanii ), а потому на заготовку новых брёвен и дров горожане ездили всё дальше и дальше, вплоть до лежащей на другой, западной стороне Авачинской губы Тарьинской бухте (ныне бухта Крашенинникова). Отсюда же возили в Петропавловск и свежеизготовленные кирпичи для кладки печей, поскольку на западном берегу озера Ближнего обнаружился выход на поверхность прекрасной глины, довольно редкой в этих местах, и там был построен маленький кирпичный заводик - ныне это заброшенное село Крыловка. Кирпичи везли на плотах к восточному берегу озера, тащили по суше к бухте, а уже оттуда на плашкоуте - в Петропавловск, через всю Авачинскую губу.

В Петропавловске было две небольших церкви - старая и новая, дома губернатора и горожан, аптека, магазин, школа, а также различные казармы, склады и прочие подсобные строения, непременно положенные маленькому городу-порту, пусть и стоящему на отшибе. На Озерновской косе, почти под самым склоном Никольской сопки, был устроен Рыбный склад, заодно выполнявший функции большой общей коптильни, ибо всяк знает, как вкусна копчёная чавыча. До прихода русских ительмены заготавливали рыбу весьма оригинальным способом, складывая её в ямы и засыпая сверху; ближе к зиме тухлую рыбу, превратившуюся в вонючую слизь, понемногу вынимали и пускали в пищу - как себе, так и собакам; этот способ потихоньку уходил в прошлое. Кроме того, лосося также вялили, подвешивая на полочках-жердях. Копчёный лосось пришёлся трудолюбивым аборигенам очень по вкусу.

Город лежал весьма компактно и уютно; сопки утопали в зелени берёз, ивняка, ольшаника и шиповника. Густые заросли шеломайника ( Filipendula camtschatica ) и борщевика-пучки ( Heracleum lanatum ) стеной окружали его, на сопках переходя в кедровый стланик и ольшаник - почти, как в наши дни.