Павел Федоров - Синий Шихан (Роман 1)

- Покамест никуда не поеду. Сказывайте... Зинаида Петровна нам не помешает. Ей все известно, - нерешительно произнес Митька, но по его глазам было видно, что ему тоже хочется остаться вдвоем с управляющим.

- Ничего, я выйду, - быстро проговорила Печенегова и, вызывающе тряхнув головой, покинула кабинет.

- Вот что, Митрий, - после минутного молчания начал Тарас Маркелович, - разговор у нас будет, как у отца с сыном, если позволишь.

- Ругайте, дядя Тарас, только поскорее, - мрачно проговорил Митька.

- Из ругани тоже не всегда толк выходит... А тут коротко не отделаешься...

Суханов наклонился, сунул руку за голенище сапога, вытащил измятое письмо, разглаживая его на коленке, продолжал:

- Ты хоть, парень, и ерепенишься, а в жизни-то ты еще несмышленыш... Как жеребенок-стригунок сорвался с прикола - хвост метелкой и пошел по хлебам скакать... Не столько съел, сколько вытоптал. Как ошалелый через голову кувыркаешься... Сам не понимаешь, какого ты наделал изъяну. Делу навредил, мать родную обидел, брата...

- Ты мне, Тарас Маркелыч, про брата не толкуй, - вскипел Митька. Сколько он меня кнутом порол!

- Мало порол, - коротко отрезал Суханов.

- Значит, и ты за этого живоглота заступаешься! А не он ли меня обмануть хотел? Землю украдкой продал! И еще обманет. Это уж я наперед знаю.

Митька гневно топнул ногой и вплотную подошел к управляющему.

- Жить с ним вместе я больше не стану! А прииск делить будем. Вот мое последнее слово. Я инженера привез. Будем с тобой работать, Ивашку из дела вышибу! Я нашел золото. Ты мне будешь хошь за брата, хошь заместо родного отца. Я тебя с ног до головы озолочу!

- Спасибо, хозяин... Но только меня, Митенька, золотить не надо, я уж давно позолоченный... Ты слушай и не перебивай. Сам бывал богат, да не один раз... Только не за богатством гонюсь, а оно за мной по пятам шляется... Бывали такие дела! Золотишке я давно настоящую цену знаю! Мы с отцом не один год в глухой тайге, как звери, жили. Сверкнуло - намыли. Как-то надо было идти семьсот верст по непроходимым местам. Отец не выдержал - умер от голоду и лишений...

И рассказал Суханов Митьке, как он, похоронив отца, чуть живой пришел в ближайший порт на Енисее и сел на пароход "Пермяк".

Восемнадцатилетний золотоискатель прошел прямо в буфет. На нем были огромные, растоптанные валенки, косматая шапка из черного енота. Поставь такого на бахчу заместо чучела - птицы за версту будут облетать.

- Жрать! Да побыстрее! - прохрипел изголодавшийся Тараска.

- Сию минуточку-с! - Официант торопливо вытирал тарелки и ставил их на стол; наклонившись к уху, трепетным голосом спросил: - Какими-с платить будете?

- Как какими? Обыкновенно! - Сунул руку под шубу и высыпал на тарелку, как горох, целую горсть желтеньких "таракашек". - Всех угощай! Поминки справляю: отца в тайге оставил.

- Пожалста... слушаюсь... - ворковал официант, гремя бутылками и подносом.

Пили все, начиная с поваренка и кончая капитаном. Пили день, пили ночь и весь следующий день. Допились до того, что капитан разрешил Тараске командовать пароходом.

Тараска знал одну-единственную команду: "Отдать якорь!" - которая и была моментально выполнена.

Под истошные крики "ура" "Пермяк" остановился напротив какой-то деревушки. Разгулье продолжалось. Над рекой висело медноголосое эхо пьяных выкриков и пароходных гудков. Сначала труба лениво дымилась, но к вечеру машина заглохла. На пароходе к этому времени все спали мертвецким сном.

- Что это пароход посреди реки стоит? - спросили у мужиков приехавшие в деревню стражники.

- Стало быть, надо, коли стоит, - уклончиво отвечали мужики, успевшие побывать на пароходе и угоститься.

Стражники сели в лодку и отправились на пароход - узнать, что случилось.

На палубе раздавались храп и пьяное бормотанье.

- Это што ж такое, а? - спросили стражники у проснувшегося поваренка.

- Упились вдрызг, - тараща глаза на представителей власти, промычал поваренок. - Вот он якорь велел отдать, - поваренок указал рукой на Тараску, спавшего полусидя в камбузе.

- А капитан где? - спросил стражник.

- В ванне... Заснувши... - виновато ответил поваренок.

Капитана вытащили из ванны.

- Не резон, господин капитан, - помогая ему одеваться, укоряюще говорил стражник.

- Ни шиша! Выпил, да и все... Ну и помянули! Еще выпьем, а потом поедем, - оправдывался капитан.

- А мы думали, тут все померли.

Тараске вылили на голову ведро воды.

- Вина хошь, дядя? За отца моего выпить хошь? - кричал он толстоносому стражнику.