Дмитрий Дегтев - 1917 - русская голгофа. Агония империи и истоки революции

Потом эмигранты поумирали, а советская власть еще долго оттачивала и совершенствовала свою модель истории, перекрашивая картины с революционными событиями и стирая с них ненужных лиц.

Шлюзы истории вновь открылись в конце 80-х годов. Теперь и сам Ленин оказался не в моде, в стране снова нарисовалась демократия, поэтому историки вновь вспомнили про Учредительное собрание и «республику» Керенского. Февральскую революцию стали возвышать, а Октябрьскую низводить до статуса «предательского» переворота, совершенного «немецкими агентами». В действительности это было лишь воскрешение обозначенной выше второй эмигрантской версии.

Ну а в 2000-х годах, и особенно в канун 100-летия начала Первой мировой войны, вспомнили и про первую версию! Началось всевозможное обеление и возвеличивание царя, возродилась вера в «процветание» и «мощь» России в начале 1910-х годов, а также «выяснилось», что всему виной шпионы и авантюристы, «предавшие» страну в ее звездный час. И если ранее среди заинтересованных в ослаблении царизма сторон фигурировала Германия, то теперь к ним присоединились США и другие страны Антанты. Ну а позорно проигранная война, бессмысленность и роковую роль которой признавали даже большевики, вдруг оказалась «недовыигранной» и превратилась в «упущенную победу». Кстати, теория про «нож в спину» от революционеров и предателей далеко не оригинальна, она была подробно изложена еще в книге Адольфа Гитлера «Майн кампф», только применительно к судьбе кайзеровской Германии. Как тут не вспомнить, что Россия страна с непредсказуемым прошлым!

Данный труд не претендует на очередное «сенсационное» объяснение событий. И вместе с тем позволяет легко развенчать многочисленные мифы и стереотипы, сложившиеся за прошедшее столетие. В представленной книге впервые предложена наиболее полная хронология революционных событий, которые начались задолго до 1917 года. А крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, материалов журналистских расследований и эссе, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников, которые автор изучал в течение нескольких лет, в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.

Кроме того, книга отвечает на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Действительно ли революция 1905 года была буржуазно-демократической? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, не политики, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась гражданская война?

По всем интересующим вопросам с авторами можно связаться по электронному адресу: fau109@rambler.ru

В конце XIX века Россия представляла собой огромную империю, которая на западе вплотную примыкала к экономически и политически развитым странам Европы, на юге граничила с разноплеменным и «делом тонким» Востоком, а на востоке упиралась в безнадежно застрявшие в Средневековье дикие восточноазиатские страны. Сама страна тоже представляла собой невероятное лоскутное одеяло, под которым умещались и автономная культурно развитая Финляндия, и полное злобы и внутренних противоречий Царство Польское, и населенный горцами Кавказ, и Поволжье с его развитыми городами и неразвитыми финно-угорскими народами, и дикая, бескрайняя степная Азия, и бесконечная необжитая Сибирь, и многое другое. Ну и конечно же вполне европеизированные (одна в большей степени, другая в меньшей) обе столицы империи.

«Где в России центр? – задавался вопросом публицист и журналист Дедлов. – На Западе, в Европе, их указать легко; там государства свернулись небольшими, круглыми, плотными комками. Все лишнее, все ослабляющее плотность государства выделено и вывезено за границу, за моря, в колонии. У нас не то. История пекла наше царство не в „форме“, а вылила тесто на огромную сковородку, на которой мы и разлились блином, без определенных очертаний и без центра, который может быть точно указан. Где наша метрополия, где наши колонии? Где область господствующего племени и где живут подчиненные народности? Никакая этнография не даст на это точного ответа. В Рязани и Нижнем найдутся татары, в Вятке русский народ живет только по рекам, в Тамбове и Пензе обширные деревни неассимилированной мордвы, в Симбирске процветают чуваши, Белоруссия и Малороссия нашпигованы частью поляками и в сильной степени евреями, наш юг – мозаика национальностей и племен. Господствующее племя скорее колонист, чем абориген, Россия скорее совокупность колоний, чем метрополия » [1].