Ю Фельштинский - Был ли причастен К Радек к гибели К Либкнехта и Р Люксембург

65. Это было время, когда очень не хватало металлов, часто происходили кражи металлических предметов, воровали даже металлические дверные ручки. Производились конфискации благородных металлов и ценных вещей сотрудниками уголовной полиции или теми, кто за них себя выдавал. В связи с одним из таких неоконченных процессов по делу о конфискации самозваными сотрудниками уголовной полиции я имел в своем бюро беседу с одним сотрудником уголовной полиции. Во время этой беседы он сообщил мне, что один из замешенных в этом деле людей - полицейский агент, и он и есть тот человек, который привез моему брату во время собрания на Зигесаллее 7 января 1919 г. ложное известие о захвате рейхсканцелярии и который на фотографии, где мой брат выступает с речью на этом собрании, стоит рядом с ним с вытянутой вперед рукой.

66. Однажды в полдень, это было в начале 30-х годов, я ехал из своей квартиры в бюро. Непосредственно перед моей остановкой на Шоссештрассе (когда я собирался выходить), человек, который довольно долго стоял рядом со мной, вдруг сказал мне: "Знаете, когда вы в тот раз были в Москве, я тоже там был вместе с вами". Это был маршрут No 11. Он шел от Александерплатц, к управлению полиции. К сожалению, мне как раз нужно было выходить.

67. Это было время пропаганды создания так называемых партизанских групп в Германии. Имперский суд вынес смертный приговор русскому агенту высокого ранга (Соколову?). Однажды ко мне в бюро пришли три молодых человека. Это были известные студенты Киндерман и его товарищи. Они конфиденциально сообщили мне, что собираются поехать в Россию и спросили, не хочу ли я дать им какие-нибудь секретные поручения для русских. Разумеется, я вежливо отклонил это предложение. Это были те трое, которых позднее в России предали суду по обвинению в подготовке покушения, нелегальном ввозе возбудителей болезней и ядов для этого покушения. Позже их обменяли. Вот один из примеров игры, которую вели между собой Россия и Германия. Русские передавали "покушавшихся" в Германию, а немецкое правительство использовало их в пропагандистских целях. За это немецкое правительство передавало покушавшихся в Россию, и там их тоже использовали в целях пропаганды. Без сомнения, подавляющее большинство сенсационных процессов, попытки саботажа и тому подобное, было заранее спланировано. Германско-русское сотрудничество явно просматривается и в процессе, жертвой которого стал начальник Генерального штаба (Червинский?). Очевидно, он сломал себе шею из-за конфиденциальных сообщений офицерам германской секретной службы, которые затем эту информацию передавали дальше в Москву.

В определенном смысле процесс против фон Вит[...] можно считать его противоположностью. Я считаю вполне вероятным, что за редким исключением обвиняемые позднее снова объявлялись в других местах, где им приходилось выполнять самые секретные миссии в рамках германско-русского [сотрудничества].

68. Нельзя не вспомнить также статью Радека, появившуюся перед занятием Рура, в которой говорилось об общем собрании с коммунистами и националистами в Бадене, а также совместный митинг националистов и коммунистов в Карлсруэ, на котором немецкий пролетариат призывали выступить против занятия Рура.

69. Можно вспомнить также книгу Кривицкого (псевдоним), в которой он рассказывает о своей деятельности в русской секретной службе, особенно в Испании. Факты, которые он сообщает о германско-русском сотрудничестве, в основном верны. Но он считает все это не заслуживающим внимания. В этот период сотрудничество было не только задумано, но и реализовано. И не только Сталин стремился к сотрудничеству. Оно осуществлялось уже более десятилетия. Сюда же можно отнести и недавно ("Nationalzeitung", No 165, 6.IV. 1944), прошедшую в прессе информацию о том, что Виктор Кравченко, член советской закупочной комиссии в США, вышел в отставку из-за "двойной игры" СССР в вопросе о сотрудничестве с США и Великобританией. В скором времени после выхода своей книги Кривицкий был убит. Русские агенты шли за ним по пятам. О деталях в свое время сообщалось в прессе.

70. Один известный берлинский коммунистический вождь содержался в следственной тюрьме (я не был его защитником). Когда я был в следственной тюрьме совсем по другому делу, один из служащих тюрьмы по секрету сообщил мне, что в настоящий момент с ним разговаривает барон фон Штум из министерства иностранных дел. Трудно себе представить, чтобы это была просто невинная беседа.