Ю Фельштинский - Был ли причастен К Радек к гибели К Либкнехта и Р Люксембург

"Близоруко усердная в деле Радека "Bremer Burgerzeitung" придерживается точки зрения, что нельзя молчать тогда, когда дело касается дорогих ей интересов и взглядов радикального направления в партии. Из номера в номер ведут наши бременские друзья сентиментальную агитацию, направленную против польских партийных инстанций, осудивших Радека, обвиняя и в недобросовестном тенденциозном суде и изображая Радека великомучеником, пострадавшим за свои взгляды, проводя великолепную параллель с пастором Траубе.

То, что Радек использует небо и преисподнюю, изображая из себя жертву судебного убийства, это по-человечески понятно. Понятно и то, что польские студенты и эмигранты (разыгрывающие из себя обиженных) и те элементы, чье самолюбие задело правление польской партии, подстегнутые Радеком, хватаются охотно за возможность еще раз публично выразить свое "глубочайшее убеждение" в плохих руководителях польской социал-демократии. И это опять не является неожиданным для тех, кто знает истинное положение; это может вызвать только протест и смех.

Особенно трогательно звучит, например, торжественная клятва главного русского свидетеля Радека - "истинного основателя социал-демократии России" Аксельрода и его друзей, которые рассказывают, что у них в России не известна "практика чрезвычайных партийных судов" и что "у них также прекрасно обстоит дело с гарантией прав для обвиняемого" и соблюдаются все формальности, почти как в английской палате лордов, хотя каждый знает, что в действительности это не так, что, к сожалению, в эмигрантских кругах русской партии бушует самый первобытный кулачный бой во фракционной борьбе. Ярким примером служит известная брошюра Мартова, друга "основателя" (переведена на немецкий язык). Каждый знает, что в этих кругах "обвиняются" не только отдельные личности, но и целые группы и направления, их объявляют без какого-либо судопроизводства, обыкновенного или чрезвычайного, исключенными из партии, причем лишают их чести противоположные группировки и фракции.

Такая прекрасная "практика партийного судопроизводства" позволяет с недавних пор остро выступать против польской социал-демократии. Такое положение дел дает нам право спросить сегодня у "истинного основателя" и его друзей: где же существует, собственно, та русская единая партия, о которой они говорят, и что еще осталось от нее, кроме названия?

Далее, каждый знакомый с истинным положением дел знает, что настоящие шесть главных свидетелей по делу Радека представляют то направление русского движения, которое сам Радек два года назад охарактеризовал в немецкой партийной прессе как "ликвидаторское направление", т. е. как крайнее оппортунистическое крыло. И кто удивится, что эти русские товарищи проявляют жгучую ненависть к польскому партийному руководству (она особенно выразилась в этом деле), ибо польские партийные руководители на протяжении нескольких лет твердо проводят линию против оппортунистического движения не только в Польше, но и (имея членство в русском Центральном комитете) в самой России. Именно поэтому польские руководители и подвергаются острейшим нападкам со стороны Аксельрода и его друзей.

Все это относится к малоприятным внутренним делам русского движения, которые отражаются и в немецкой прессе, хотя в этом нет необходимости. Но я нахожу совершенно непростительным, что и серьезная немецкая партийная газета так близоруко увлеклась подобным делом без какого-либо углубленного изучения обстоятельств, основываясь единственно на показаниях Радека, и публично серьезно обвиняет руководителей и руководящие органы братской партии (редакционная передовая от 9 числа сего месяца=11 в этом отношении выдвинула такие неслыханные, невообразимые обвинения). "Bremer Burgerzeitung" правомерно выступила против оппортунистических листков, которые хотели связать Радека с делом Геппинга и, главным образом, с радикальным направлением. Но эта бессмысленная тактика имеет оборотную сторону, так как наши друзья из Бремена непременно хотят притянуть Радека под знамя радикализма.

Однако легенда о политической жертве - Радеке объясняется двумя простыми причинами. Во-первых, все без исключения польские ораторы - сами представители радикального направления, и каждый из них, отдав более 20 лет работе в русско-польском движении, сделал больше для дела революционного марксизма, чем две дюжины Радеков. Во-вторых, Радек играл менее значительную роль в польском движении, чем в каком-либо другом. Он принимал небольшое участие в определении позиций этой партии в принципиальных и тактических вопросах, в решении насущных вопросов теории и тактики, и, по-моему, он опубликовал только одну статью по польскому движению. Мне известна только одна неопубликованная статья Радека по тактически спорному вопросу: в ней была выражена поддержка "нейтральным" профсоюзам, разъяснено, как они работают в Польше в противоположность социал-демократическим профсоюзам (копия статьи еще находится в редакции). И для меня до сих пор являются полной загадкой "тактические" идеи ранней оппозиции Радека по отношению к правлению польской партии.