Виктор Устинов - Великая Армия, поверженная изменой и предательством [К итогам участия России в 1-й мировой войне]

5 сентября Совет министров запретил продажу спирта, вина и водочных изделий до окончания военного времени, изъяв из бюджета страны существенную статью дохода. Объявление войны вызвало панику в царском дворе, и она перекинулась в торгово-промышленные круги России. Первые два-три месяца войны прошли под знаком этого тяжелого кризиса, последствия которого так и не были преодолены. В промышленности царила неопределенность и депрессия. Из-за немедленной мобилизации на войну 5-тимиллионной армии остро встал вопрос о недостатке рабочих рук. Ряд предприятий сокращал производство, другие вообще закрывались.

С началом войны прусское окружение царя почувствовало себя, как в осажденной крепости, и ему нужно было искать видимость примирения и согласия с теми слоями русского общества, которое окружало их в столице империи. В это же время Великобритания и Франция вели бескомпромиссную борьбу с немцами внутри своих стран как ответную меру на действия германских властей к английским и французским поданным, так и для укрепления в народе веры в победу. Всех немцев — взрослых мужчин и женщин, детей и подростков — английские власти согнали в концентрационные лагеря и держали их там всю войну под охраной. Всех должностных лиц, имеющих родственные корни в Германии, они отстранили от власти и установили за ними неусыпный контроль со стороны своих контрразведывательных органов. Среди отстраненных был и начальник Морского Генерального штаба Великобритании маркиз, адмирал Маунтбеттен только за то, что его жена являлась родственницей Гессен-Дармштадского герцогского дома, откуда родом была и русская императрица Александра Федоровна [141] К. А. Залесский. Первая мировая война. Биографический энциклопедический словарь. М., 2000, с. 27–28. . Война, как считают англичане, не время для проверки на надежность людей; лучше в этом деле перегнуть палку, чем оставить во власти хоть одного врага. Сам король Великобритании Георг V — представитель Саксен-Кобург-Готской династии, в июле 1917 года отречется от германских корней и причислит себя к древней Виндзорской династии [142] Советская историческая энциклопедия, т. I. М., 1963, с. 225. . Этот разрыв английских аристократических кругов с германскими имел жестокое продолжение. Весной 1918 года, когда всем воюющим странам Антанты стал ясен сговор лидеров социал-демократической партии России во главе с Лениным с правительством кайзера Вильгельма II, результатом которого стало свержение Временного правительства и заключение Брестского мира с Германией, вслед за которым большевики приступили к уничтожению русской и немецкой знати, проживавшей в России, в Англии, Франции и Соединенных Штатах Америки поднялась волна возмущения против коронованных особ Германии, которые для своего выживания в войне пошли на недопустимый союз с большевиками России. От имени этих влиятельных кругов президент США Вильсон заявил, что «мы не будем вести переговоры с теми, кто развязал войну», и это было началом конца многовековых династий Гогенцоллернов в Германии и Габсбургов в Австро-Венгрии [143] Там же, т. III. М., 1963, с. 485. .

Ничего подобного в России не наблюдалось. Началась война, но в Петербурге существовали и продолжали действовать десятки немецких школ и гимназий, где юноши и девушки обучались по учебникам из Берлина, а преподаватели были подданными Германии [144] Новое время № 13 805 за 31 августа 1914 г. . Эта терпимость Николая II к немцам в России всем казалась верхом безрассудства и безволия. Ведь в это же время в самой Германии многие десятки тысяч русских людей, оказавшихся там перед войной на лечении или на отдыхе, были арестованы и содержались в жутких условиях. В одном Берлине накануне войны их собралось около 80 тыс. человек. Берлинские власти заставили всех их отдать ценности и деньги на пользу Германии и ее военного фонда. Когда все было изъято, ото всех потребовали связаться с Россией и через испанское посольство востребовать от родственников для своего освобождения еще крупные сумы денег и золота [145] Русская старина, № VII–VIII. М., 1916, 136. . Не менее трудные условия были и для тех пятидесяти тысяч сезонных русских рабочих, которые работали в Германии на предприятиях и у частных владельцев — их стали содержать, как рабов. Мать царя, вдовствующая императрица Мария Федоровна, находившаяся с визитом у своих родственников в Дании, в канун войны не сумела проехать через Германию на родину. В Берлине ее поезд был остановлен и забросан воинственными молодыми немцами камнями и тухлыми яйцами, после чего она была вынуждена вернуться в Копенгаген. Только бегством избежал Витте своего ареста, находясь перед войной на лечении в Германии. Николай II не мог не знать об этих насилиях, проявленных немцами к его соотечественниками и, наконец, к его матери, и министр иностранных дел Сазонов предлагал царю вырвать прусские корни из русской почвы, если Россия хочет одержать победу в войне. Царь понимающе посмотрел в глаза министра, и на лице его обозначилась грустная улыбка, за которой скрывалось не только безволие, но и глубокий душевный страх от одной только мысли пойти по пути, предлагаемым министром. Он был пленником своего двора, и вырваться из него у Николая II не было духовных и физических сил.