Виктор Устинов - Великая Армия, поверженная изменой и предательством [К итогам участия России в 1-й мировой войне]

Нарушая все условия Брестского мира, германские войска начали оккупацию Украины, вовлекая в эту операцию австро-венгерские войска. По специальному соглашению, заключенному между «самостийной» Украиной и оккупантами 25 марта, в сферу германского влияния входили губернии Киевская, Черниговская, Полтавская, Харьковская, Таврическая (включая Крымский п/о) и часть Волынской, в сферу же влияния Австро-Венгрии — остальная западная часть Волыни и губернии Подольская, Херсонская и Екатеринославская. На Украину кайзеровская Германия бросила 2/3 всех своих сил, находившихся на Восточном фронте: 21 пехотную дивизию и 3 кавалерийских дивизии из состава германской армии и 8 пехотных дивизий, усиленных двумя кавалерийскими дивизиями из состава австро-венгерской армии [579] АН СССР. Исторические записки, 1942, с. 11–15. .

Кайзеру Германии Вильгельму II и его ненасытному прусскому окружению хотелось на всех фронтах — как на Западном, так и на Восточном — отхватить как можно больше территорий, не задумываясь над тем, что у них уже не хватало военных сил их удержать. Наиболее сильное сопротивление наступающим немецким войскам оказал К. Ворошилов, создавший 5-ю армию, с которой он под давлением превосходящих сил отступал от Харькова и Донецка к Луганску, а после того, как путь на север ему был отрезан, он, по совету Сталина, стал пробиваться к Царицыну [580] Там же, с. 17–18. .

Такова была политическая и военная обстановка, созданная германскими военно-политическими кругами в Советской России накануне их настойчивого требования доставить бывшего царя Николая с сыном Алексеем в Москву под благовидным предлогом, что бывший монарх должен был скрепить своей подписью Брест-Литовский мирный договор.

22 апреля В. Яковлев прибыл в Тобольск во главе специального отряда, состоящего из 150 красных бойцов, и с чрезвычайными полномочиями высшего органа власти советской России ЦИК к местным чиновникам — беспрекословно исполнять все его распоряжения, и с правом расстреливать всех лиц, препятствующих выполнению им правительственного задания. Подчеркивало важность задания Яковлева то обстоятельство, что при нем все время находился особый телеграфист, через которого шли переговоры с Москвой [581] Н. А. Соколов. Убийство царской семьи. М., 1990, с. 54. .

Все внимание московского комиссара было сразу приковано к двум персонам: бывшему царю Николаю и его сыну Алексею. Складывалось впечатление, что все другие члены семьи Романовых его не интересовали. Первое серьезное огорчение, как предвестие неудачи, ждало Яковлева, когда ему стало известно, что Алексей серьезно болен и его нельзя брать в дорогу. За десять дней до прибытия Яковлева в Тобольск Алексей сильно ушибся, что повлекло за собой паралич ног, и это был «один из его сильных припадков гемофилии» [582] Император Николай II и его семья. По личным воспоминаниям П. Жильяра. Вена, 1921, с. 240. . Яковлев не поверил этому сообщению и лично несколько раз навещал больного, надеясь найти хоть какое-то решение — иначе срывался план задуманного дела. Через два дня Яковлев сообщил Николаю, что, как чрезвычайный уполномоченный советской власти, он должен был увезти в Москву всю семью, но так как Алексей болен, то он имеет вторичный приказ московских властей — выехать с одним бывшим монархом. Николай предвидел свою роль в разыгрываемом трагическом спектакле и наотрез отказывался уезжать с Тобольска, заявив Яковлеву: «Ну, это они хотят, чтобы я подписался под Брестским договором. Но я лучше дам отсечь себе руку, чем сделаю это» [583] Н. А. Соколов. Убийство царской семьи. М., 1990, с. 61. . Угроза Яковлева применить силу к бывшему царю подействовала на Николая, а вмешавшаяся в дело Александра Федоровна испросила для себя и дочери Марии право следовать вместе с мужем в Москву.

Яковлев спешил в Тюмень, город, отстоявший от Тобольска на 285 верст, на трех повозках, по тяжелой грунтовой дороге, пересекая огромные лесные массивы и полноводные ручьи, на которых не было мостов, так что лошади по воде шли по самый круп, и путники не успевали просохнуть от бесконечного соприкосновения с водой на переправах. Чета Романовых снова проезжала село Покровское, и наступившие сумерки тускло высвечивали крестьянские избы, в одной из которых родился и жил их кумир Григорий Распутин, чью зловещую роль в их судьбе они сумели распознать при долгом анализе и размышлениях о путях и людях, погубивших их на троне.