Андрей Демидов - Колодец Времени - книга поэм [СИ]

И царь Иван, и двор его.

Мы убежим отсюда вместе,

Когда стемнеет. Пей вино!"

Вот Поток пьёт, да не пьянеет,

И пена у него из уст,

И тело быстро каменеет,

И витязь падает без чувств.

Ему погрезились походы,

Вращенье звёзд, снег по весне,

Неистребимая свобода,

Смерть, жизнь и крылья на спине.

Везде Марьяна там царила,

Золотовласа и стройна,

Любовью страстною дарила,

Поила счастьем допьяна.

А Марья хлопнула три раза,

Сказала: "Вечных чёрных снов!

Эй, слуги! Выносите сразу

Его на поле валунов

И хорошенько закопайте! -

Она добавила, смеясь:

- Могилу лучше разровняйте

И возвращайтесь торопясь!"

И полуптицы-полулюди,

Явившись тут же во плоти,

Не удивившись той причуде,

Его на поле унесли.

Всё слуги сделали как нужно:

Несли во поле далеко

Живого праведного мужа,

Там закопали глубоко.

Закат пылал, как кровь на небе,

А облака, как след когтей,

Тянулись вдаль - земля свидетель

Тех горьких и проклятых дней!

Очнулся Поток - тьма сырая...

Рукой, ногой не шевельнуть,

Открыть глаза земля мешает,

Ни слова молвить, ни вздохнуть.

Он только стон исторг ужасный -

Так было горько умирать

Несчастной жертвою напрасной,

Жену проклятьем поминать.

Он было с жизнью распрощался,

Но вдруг услышал над собой,

Как будто кто-кто там топтался.

Раздался близко волчий вой.

И насыпь вся зашевелилась:

Могилу кто-то разрывал,

Земля комками покатилась

И в ухо кто-то зарычал.

Открылось вдруг ночное небо...

Над ним знакомый волк стоит,

Луна сквозь тучи смотрит слепо,

И в вышине звезда горит.

Зубами волк его хватает,

Рычит: "Пришёл мне, витязь, срок, -

И из могилы вынимает, -

Вернуть за жизнь свою должок.

Меня нашёл орел огромный -

Ты спас его от смерти злой.

Увидел он сей край укромный,

Как ты в могилу лёг живой.

Меня огромный сом по морю

Пронёс, как ветер на спине,

Чтоб твоему помог я горю -

Как ты помог сому в волне".

Яд разошЁлся, и поднялся

На ноги Поток Михаил

И с волком дружески обнялся,

Как мог его благодарил.

За разговором ночь пожухла,

Рассвету стала уступать,

В права свои вступило утро,

И волк собрался убегать.

Он напоследок заповедал:

За Марьей больше не ходить,

И пожелал в бою победы,

И до волос седых дожить.

Но только Поток не уймётся,

Он правду хочет соблюсти.

У града шумного он вьётся -

К ответу Марью привести.

Теперь его везде узнают,

Он и в ворота не войдёт,

Загонят в угол и поймают,

А Марья смерть ему найдёт.

Вот он оделся скоморохом:

Кафтан лоскутный, нос большой.

Шутом стал разным выпивохам,

И слух пошёл, что шут смешной.

Теперь не сила уж, а смётка

Могла помочь попасть к жене;

Сменились голос и походка,

Искрились шутки в певуне.

Шутом был Поток три недели

И стал кумиром бедноты,

И слуги Марьи захотели

Её отвлечь от скукоты.

Меч Поток взял, в тряпье закутав,

Пошёл смиренно во дворец,

И всех ужимками запутав,

Остался с Марьей наконец.

Она, прекраснее чем прежде,

Сидела тут среди палат:

В расшитой золотом одежде,

Улыбка, ярко-синий взгляд.

"Что мне споёшь, кудесник слова?" -

Спросила Марья у шута.

"Спою про мужа удалого

Кому отмщение - мечта!" -

Ответил Поток тряпки скинув.

В кольчуге звонкой он встаёт

И, меч над головою вскинув,

На птиц-людей ярясь идёт.

И рубит дьявольскую свору,

Куски во стороны летят,

По своему лишь приговору

Казнит кровавых паучат.

Кричит: "Не сгинут христиане

От вашей злобы никогда,

Вы растворитесь в океане

Из чёрной крови без следа!"

"Не убивай их, Поток милый,

Ты - благородный человек.

Люблю тебя я с прежней силой,

Готова быть твоей навек.

Иди ко мне, в мои объятья,

По-христианскому прости,

Сними с меня наряды, платья

И нова счастье обрети!"

Марьяна вскинула ладони

И призвала его к себе,

Но витязь в яростной погоне

Не поддавался ворожбе.

Он разрубил чертей последних

И встал в хоромах весь в крови.

Сказал: "Сполна хватило семилетних

Смертельных поисков любви.

В тебе краса есть, ум и чудо,

Ты всех прекрасней и милей.

Ты мироздания причуда,

Души истерзанной моей.

Тебе милей всего богатство

И власть над жалкими людьми.

Вся жизнь твоя есть святотатство,

Расправа с божьими детьми.

Я не сужу тебя за горе,

Что ты мне в жизни принесла,