Петр Краснов - Всевеликое войско Донское

Но к Добровольческой армии отношения немцев резко изменились. Немцы стали считать генерала Деникина своим врагом и в противовес Добровольческой армии стали формировать Южную армию и Астраханский корпус. Формирования эти по причинам, которые будут указаны ниже, успеха не имели.

За первые полтора месяца немцы передали Дону, кубанцам и Добровольческой армии 11651 трехлинейную винтовку, 46 орудий, 88 пулеметов, 109104 артиллерийских снаряда и 11594721 ружейных патронов. Треть артиллерийских снарядов и одна четверть патронов были уступлены Доном Добровольческой армии.

В середине июня на Дону распространились слухи о том, что чехо-словаки занимают Саратов, Царицын и Астрахань с целью образовать по Волге Восточный фронт для наступления на Германию. Как ни были невероятны эти слухи, тем не менее они взволновали германское командование, и 27 июня в Новочеркасск к атаману прибыли майоры фон Стефани, фон Шлейниц и Кокенхаузен. Разговор происходил в присутствии председателя совета управляющих генерала Богаевского. Немецкое командование заявило атаману, что оно всеми силами, до вооруженного вмешательства, поддерживало и помогало Донскому войску в его борьбе с большевиками, что оно готово и впредь оказывать эту помощь, что германское командование отстаивает перед Украиной неприкосновенность границ Войска Донского и Германия считает себя союзницей донских казаков в борьбе с большевиками. Со стороны же Донского войска немцы видят только холодное отношение к себе. Теперь, когда создается опасность войны на востоке, когда на Волжском фронте может образоваться чехо-словацкий фронт, который союзники могут использовать для своего наступления, Германия хотела бы знать, какую политику поведет в этом случае Донское войско, Кубань и вообще «Юго-Восточный союз».

Это были дни, когда Войско Донское только что начало освобождаться от большевиков. Оно по-прежнему было одиноко в борьбе. Немцы помогали оружием, но живою силою помогать избегали. Добровольческая армия и кубанцы были заняты своим делом и настолько мало интересовались Доном, что как раз в эти дни части Добровольческой армии, обеспечивающие Кагальницкую и Мечетинскую станицы, по стратегическим соображениям без уведомления о том донского атамана были сняты, и угроза висела над Новочеркасском.

Сказать германцам, что Войско Донское примкнет к чехо-словакам и пойдет войною на немцев, значило в лучшем случае лишиться и последней помощи, в худшем – быть раздавленными немцами, потому что казаки определенно заявляли, что воевать с немцами они не будут. Атаман не верил в это чехо-словацкое наступление. Фронт его войск был всего в 60 верстах от Царицына. Неужели же на фронте не знали бы, что Царицын уже не в руках большевиков?! Взвесив все эти обстоятельства, атаман заявил майору фон Стефани, что Дон останется нейтральным и не допустит войны на своей территории. Он не пропустит ни чехо-словаков через свои земли и не позволит немцам делать Дон ареной борьбы с чехо-словаками. Атаман в этом случае говорил то, чего хотели казаки. Они хотели мира, но не войны. Атаман не строил себе иллюзий, не бряцал оружием, не становился в донкихотскую позу, но печально и твердо смотрел на то, что происходит. Он не имел армии солдат в точном значении этого смысла, то есть людей, которых можно двинуть куда угодно и которые пойдут умирать за своим вождем, не спрашивая, во имя чего. Он имел народную армию и должен был считаться с мнением народа. Народ не хотел войны, он хотел мира. Нейтралитет Дона усилил бы и укрепил его физически, а этого только и желали казаки. И атаман ответил то, что думал донской народ.

Представители германского командования удовлетворились его ответом, но пожелали, чтобы это были не только слова, но чтобы они были закреплены в письменной форме. Было решено, что атаман напишет германскому императору письмо, в котором выскажет свои взгляды на отношения к Германии.

28 июня атаманом было составлено следующее письмо главе германского народа:

«Ваше Императорское и Королевское Величество. Податель сего письма, атаман Зимовой станицы (посланник) Всевеликого войска Донского при Дворе Вашего Императорского Величества и его товарищи уполномочены мною, донским атаманом, приветствовать Ваше Императорское величество, могущественного монарха великой Германии, и передать нижеследующее:

Два месяца борьбы доблестных донских казаков, которую они ведут за свободу своей Родины с таким мужеством, с каким в недавнее время вели против англичан родственные германскому народу буры, увенчались на всех фронтах нашего государства полной победой, и ныне земля Всевеликого войска Донского на девять десятых освобождена от диких красногвардейских банд.