Петр Аршинов - ИСТОРИЯ МАХНОВСКОГО ДВИЖЕНИЯ

Личность и роль самого Махно оттенены в работе весьма ярко.

Отношение движения к различным враждебным силам — к контрре­волюции, к большевизму — обрисованы исчерпывающе. Страницы, посвя­щенные различным моментам героической борьбы махновщины с этими силами, захватывают и потрясают.

***

Чрезвычайно интересный вопрос о взаимоотношениях между махнов­щиной и анархизмом недостаточно разработан автором. Высказано общее и основное положение, что анархисты в целом, точнее, анархические «верхи», остались в стороне от движения: по выражению автора – «проспали» его. Автор объясняет это явление главным образом тем обстоятельством, что известный слой анархистов в большой степени заражен «партийностью- _ пагубным стремлением руководить массами, их организациями и движениями. Отсюда — непонимание этими анархистами действитель­но самостоятельных массовых движений, возникающих помимо их и тре­бующих от них лишь искренней и самоотверженной идейной помощи. Отсюда же — их предубежденное и пренебрежительное, по существу, от­ношение к таким движениям. Но такого утверждения и объяснения недо­статочно. Следовало бы расширить и углубить эту тему. Среди анархистов имелось к махновщине троякого рода отношение: во-первых — определенно скептическое, во-вторых — среднее, и в-третьих — определенно положи­тельное. Автор принадлежит, несомненно, к этому последнему течению. Но его позиция может быть оспариваема, и ему следовало бы поэтому развить вопрос более основательно. Правда, данная тема не относится к существу его книги. И, с другой стороны, изложенные им на протяжении этой книги факты в значительной степени сами по себе подкрепляют его положение… Надо надеяться, что поднятый им вопрос получит на стра­ницах анархической печати дальнейшую разработку и что всестороннее обсуждение ею приведет к ценным для анархического движения выводам.

Нечего и говорить о том, что все сказки о бандитизме, об антисеми­тизме и других якобы присущих махновскому движению темных явлениях должны с появлением этой книги сойти на нет.

Если махновщина — как и всякое дело рук человеческих — имела свои тени, свои ошибки, свои уклоны, свои отрицательные стороны, то они, по свидетельству автора, были, сравнительно с великой положитель­ной сущностью движения, настолько мелки, ничтожны, что о них странно было бы особо говорить. При малейшей возможности свободного творче­ского развития движения они были бы без всякого затруднения изжиты.

В работе достаточно ярко оттенено, с какой простотой и легкостью, с какой естественностью движение перешагнуло через ряд предрассудков — национальных, религиозных и иных. Этот факт чрезвычайно характерен: он лишний раз показывает, на какие достижения — и как легко — способны одушевленные решительным революционным сдвигом трудовые массы, если они, действительно, сами творят свою революцию, если им предоставлена подлинная и полная свобода исканий, свобода действий. Пути их не­ограниченны — если только сознательно не загораживать эти пути.

Но самым крупным и важным в настоящей работе мы признаем сле­дующее:

1) В противовес многим, считавшим и до сих пор еще считающим махновщину лишь своеобразным военным эпизодом — удалой партизан­щиной, несущей в себе все минусы, все созидательное бесплодие военщи­ны (а многие строили именно на этом обстоятельстве свое отрицательное

развертывает он перед нами картину свободного, глубоко идейного, — хотя и очень краткого, — творческого и организационного движения широких трудовых масс, формирующих свою, тесно спаянную с ними, военную силу лишь в целях необходимой обороны своей революции и своей сво­боды. Этим разбит очень распространенный предрассудок в отношении махновщины.

Характерно, что в серьезный упрек махновщине автор ставит как раз некоторое пренебрежение военно-стратегической стороной дела. В главе об ошибках махновцев он выражает уверенность в том, что, если бы по­следние вовремя организовали серьезную охрану возможно более широких границ района, — вся революция на Украине, а затем и вообще, могла бы развернуться совершенно иначе. Если автор прав, то в этом отношении судьбу махновщины можно сблизить с судьбой других революционных движений прошлого, в которых военные промахи также сыграли роковую роль. Во всяком случае, мы обращаем сугубое внимание читателя на этот пункт, дающий повод к очень полезным размышлениям.

2) Ярко оттенена полная самостоятельность движения: сознательно и энергично отстаиваемая независимость его от каких бы то ни было на­вязывающих себя извне сил.