Газета МРП "Левый поворот": МАРКСИЗМ И БОЛЬШЕВИЗМ

Итак, отсутствие пролетарской революции на развитом Западе ориентировало большевиков на «социалистическое» строительство в изначально капиталистически отсталой России. Ставка делалась на то, чтобы в отдельно взятой стране посредством власти компартии перестроить неразвитый капиталистический и даже частью докапиталистический базис в направлении коммунизма. Мотивацией такого процесса считалась классовая ненависть рабочих и крестьян к буржуазно-помещичьему царизму, которую гигантски усилила I мировая война. Но вождь большевиков В. Ленин, очевидно, понимал в какое противоречие с марксизмом при такой стратегии входит его партия.

Ведь он знал, как в действительности классики марксизма понимали социальную пролетарскую революцию. Знал он и то, что, рассуждая по-марксистски, большевики должны были признать, несоциалистический ещё характер свершившегося под их руководством Октябрьского переворота. Революция началась в ходе победоносных пролетарских восстаний в столицах и триумфального шествия власти рабочих Советов по провинциальных городам. Но очень скоро она вынуждена была откатиться с пролетарского на рабоче-крестьянский уровень. Пожертвовав при этом добровольной рабочей Красной Гвардией в пользу мобилизационной Красной Армии, состоявшей, в основном, из крестьян. Как тут не вспомнить слова Ленина на том же II Конгрессе Коминтерна: «Не подлежит ни малейшему сомнению, что всякое национальное движение может быть лишь буржуазно-демократическим, ибо главная масса населения в отсталых странах состоит из крестьянства, являющегося представителем буржуазно-капиталистических отношений». Все это вполне было применимо и к преимущественно крестьянской Советской России.

Во-первых, всего лишь через несколько месяцев новая политическая власть опиралась уже не на одноклассово-пролетарские, а на двуклассовые рабоче-крестьянские Советы. Причем, пролетарское меньшинство в стране еще и значительно сократилось в ходе I мировой и гражданской войн. Только в Петрограде число занятых в промышленности сократилось с 400 тысяч человек (начало 1917 г.) до 120 тысяч (осень 1918 г.). Это заставляло новую власть отступать перед интересами миллионов мелких частных товаропроизводителей села и города. Большевики были бы и рады опираться на одних пролетариев. Но на практике этого никак не получалось.

Попытки же в 1918 году перейти хотя бы к «демократической диктатуре пролетариата» - союзу рабочих и беднейших крестьян - через создание в деревне комитетов бедноты оказались несостоятельны. Стало очевидно, что комбеды - слишком узкая база для новой власти. Их большевики вскоре вынуждены были распустить, как ранее Красную Гвардию.

Вслед за лозунгом о «нейтрализации середняка» большевики объявили о союзе пролетариата со всем крестьянством за исключением кулаков. А это означало, что новая власть обещает-таки считаться с товарно-денежным характером большей части крестьянских хозяйств. Тем более что после раздела помещичьей земли количество середняков, а значит и товарность сельхозпродукции, стремительно росли. К уступкам на данном фронте большевиков подталкивала и вызванная продразверсткой волна крестьянских восстаний. Эти уступки вели к расширению товарно-денежных отношений и потому экономически лежали в стороне, явно противоположной социализму.

Во-вторых, власть даже двуклассовых Советов уже вытеснялась властью ревкомов и самой большевистской партии. А ими в основном руководили социалисты-интеллигенты с непролетарским происхождением и мелкобуржуазным жизненным опытом. Ведь политически активный, но мало образованный, да еще и численно убывающий пролетариат не мог взять на себя непосредственное управление страной и производством. Об этом говорила хотя бы та осторожность, с которой еще перед Октябрем лидеры фабзавкомов относились к идее заменить рабочий контроль полной властью рабочих на предприятиях. В частности, накануне Октября прошла Всероссийская конференция фабзавкомов. На ней большевистский экономист В. Милютин отмечал: «Многие товарищи указывали, что в докладах не выяснены распорядительные функции заводских комитетов. Это сделано сознательно, так как хозяйственные функции – это только неизбежное зло, которое отнюдь не следует вводить в систему». Активисты фабзавкомов отлично понимали, что рабочие пока не могут, не умеют управлять экономикой. А раз так, значит, не приходится говорить о социализме. Ведь социализм - это, прежде всего, полное управление производством самими производителями – бывшими до того кадровыми и классово-сознательными пролетариями.