Владимир Миронов - Народы и личности в истории. Том 3

Шведская и норвежская культура дали миру целый ряд талантов первостепенного значения (Линней, Ибсен, Григ, Гамсун, Нобель и многие другие). Карл фон Линней (1707–1778) – это, бесспорно, один из самый редких бриллиантов в короне шведской науки… Его подлинная фамилия– Ингемарсон. Отец отдавал все свободное время работе в саду. Это увлечение родителя передалось сыну. С раннего детства Карл Линней возлюбил природу. К занятиям в школе он относился равнодушно, если не считать страсти к коллекционированию растений. Даже его новая фамилия, Линнеус, имела ботаническое происхождение (в Круноберге, откуда были родом предки, росла священная липа, и, избрав духовную карьеру, юноша соединил увлечения отца и латинизированное название липы). В университете г. Лунда он интенсивно изучал медицину и физиологию, написав работу «О началах ботаники». Вскоре он перебрался в Упсалу, где в университете состоялось его знакомство с профессорами Цельзием и Рудбеком. Первый поселил его в своем доме, а второй сделал своим ассистентом. Они по достоинству оценили его рукопись о половом размножении растений (знаменитые тычинки и пестики, известные нам еще со школы). Процесс рассмотрен был с величайшей тщательностью. Сам Линней писал: «Я рожден не поэтом, а до некоторой степени ботаником, и по этой причине дарю годичный плод небольшого урожая, который Бог ниспослал мне». В 28 лет он закончил медицинский факультет и стал доктором. Этот гениальный систематик сделал для науки о живой природе ничуть не меньше, чем Ньютон для механики и оптики. Лекции Линнея пользовались большой популярностью у студентов. Однако он не оставлял в стороне и научные изыскания, которым помогло его путешествие по Лапландии (1732). Надо было защищать докторскую диссертацию (в Голландии). Отсутствие средств делало проблематичным публикацию научных трудов, как и саму защиту. Помог случай. Знакомый предложил Линнею совершить путешествие по Европе вместе с его сыном. В небольшом университетском городке Гардервике он сдал необходимые экзамены и успешно защитил докторскую, получив полагающиеся священные реликвии научного сообщества, то есть шелковую шляпу и золотое кольцо. Линней посетил многие научные центры Голландии, познакомился со знаменитым медиком и натуралистом Бургаве и другими учеными. Ему принадлежит заслуга разработки тех принципов, которыми руководствуются и ныне ботаники и зоологи. Среди важнейших его работ – «Система природы», «Философия ботаники», «Виды растений», «Флора Швеции», «Фауна Швеции» и другие. «Система природы», увидевшая свет в 1735 г., получила всеобщее признание, а изыскания в области размножения растений явились основой современной ботаники. [13]

Карл Линней – князь ботаников, известнейший шведский ученый XVIII в.

Вряд ли «князь ботаников» составил бы свою обширную «Систему природы» (с 14 страниц в издании 1735 г. та выросла до 6257 страниц в издании 1788–1793 гг.) без помощи его учеников и друзей. Ученики шведского академика объездили и изучили весь мир. Торнестром ездил в Азию, Петр Кальм – в Пенсильванию и Канаду, Монтина – в Лапландию, на шведский север, Гассельквист – в Палестину и Египет, Тарниюс – в Малабер и Сурат, Озбек – в Китай и на Яву, Леерлинг – в Испанию и Америку, Бергнус – в Шотландию, Спарман, Тунберг, Фостер – вокруг света с капитаном Куком. Добавим, что русские ученики Линнея (Александр Карамышев, Григорий и Павел Демидовы, Афонин, Горнберг и многие другие) постоянно держали его в курсе своих исследований. Только из Сибири он получил от них 114 видов растений. Таким образом, в лице Линнея и его коллег мы получили первый опыт и образец коллективной науки. В дальнейшем Линней стал президентом Королевской академии наук, самым модным врачом столицы, виднейшим профессором и заведующим кафедрой университета в Упсале. За 37 лет его пребывания в университете число студентов утроилось. Его избрали почетным членом почти всех научных обществ и академий Европы. Он получил дворянство и стал главврачом Швеции. После смерти ученого на памятнике, поставленном у стены Упсальского собора, сделана надпись: «Карлу Линнею, князю ботаников. Друзья и ученики, 1789». Из его эпистолярного наследия запомнился афоризм: «Ариадновой нитью ботаники является система. Без нее – хаос».

Как известно, в Швеции основная масса людей умела читать и писать фактически еще с XVI в., за чем строго следили местные священники. Однако время требовало более ощутимых и перемен. Шведскую Академию основал Густав III (1786). В столице страны – Христиании – основаны художественное и ремесленное училище, а затем и горная школа (1821). Возникла и Высшая земледельческая школа, занятия в которой носили, впрочем, скорее теоретический характер (1811). Появились школы с практическим уклоном. Предприняты шаги и в области развития общего образования. Слабое начальное обучение расширено. Введено всеобщее и обязательное начальное обучение. Это ускорило становление единой системы образования (1842). Хотя в Швеции уделяли внимание вопросам образования, существование университетов не было безоблачным. Финансовое положение упомянутой академии в Або было неважным. Средства Академии были крайне скудны. Часть сумм профессорам выплачивалась из казначейства, часть шла от пожалованных им земель, часть – от таможенного сбора. Довольствие они получали частично деньгами (400–450 талеров), частично хлебом. Тут не разгуляешься. Вдобавок их еще обкрадывали местные казначеи, хотя всем известно: как платят профессору, так он и учит. Правительство неоднократно жаловалось на отсутствие прилежания среди студентов. Нередко канцлер жаловался и на лень профессоров. Их наказывали выговором и читали назидательное нравоучение на тему «как дорого обходится содержание Академии правительству». Академия, попросту говоря, бедствовала. Университетское здание находилось в плачевном состоянии. Библиотека и лаборатория не удовлетворяли самым скромным требованиям. Бедность студентов была столь вопиющей, что правительство вынуждено было учредить стипендии (порядка 50) для их поддержки. Самым прилежным давали повышенные пособия. Вот что писал о состоянии академии Э. Берендтс: «Несмотря на все эти поддержки, бедность среди студентов была настольо сильная, что слушатели Академии вынуждены были выискивать себе пропитание самым странным образом. Бывали случаи, что студенты содержали пивную лавку; ходьба по городу за плату для приглашения граждан к празднествам, пирам и театральным представлениям была обычным явлением. Наконец, студенты не гнушались просить милостыню. Более успешные студенты зарабатывали себе хлеб уроками, занимая места гувернеров и учителей у состоятельных граждан и помещиков». Все это, разумеется, отражалось и на уровне знаний. Объем обязательных занятий был невелик. Лекции читались в XVII столетии лишь четыре раза в неделю. Экзамены проводились раз в год (в мае). Продолжительность каникул была неопределенной, в зависимости от наличия вернувшихся студентов. Порой начало лекций вынуждены были отсрочить («propter absentes studiosos»). На лекциях студенты и профессора зимой сиживали в шубах и меховых сапогах, или в теплых плащах. Все это продолжалось до 1802 г. (т. е. практически до начала «русского времени»). [14]Шведские университеты были и культурными центрами. В г. Упсала на улице Олафа находится один из старейших университетов, которому ныне более 500 лет. В музее университета Упсалы хранится и знаменитая «Серебряная библия», появившаяся при короле Теодорихе Великом в 1520 г. Во времена Тридцатилетней войны шведы захватили ее в Праге. Швеция, цитадель западной демократии, вот уже много лет хранит ее как зеницу ока, хотя в «Библии» осталось всего-навсего 187 из 336 страниц. При этом не спешит кому бы то ни было возвращать бесценную реликвию, строго говоря, ей первоначально и не принадлежавшую.