Игорь Зимин - Врачи двора Его Императорского Величества, или Как лечили царскую семью.

Яковлев Г. М., Аникин И. Л., Трухачев С. Ю. Материалы к истории болезни Петра Великого // Военно-медицинский журнал. 1990. № 12. С. 58.

Там же.

Петр Великий: воспоминания, дневниковые записи, анекдоты. СПб., 1993.

Зимин И. В., Смирнов А. В., Аль-Шукри С. Х., Лукичев Б. Г. Последняя болезнь и смерть Петра Великого. С. 88–92.

Первое упоминание об этой больнице относится к августу 1750 г. в указе «О поимке и приводе в главную полицию непотребных жен и девок».

РГИА. Ф. 468. Оп. 1. Д. 3888. Реестр именным Ея Императорского Величества указам 1773 г.

Там же. Д. 3890. Реестр именным Ея Императорского Величества указам 1775 г.

«Любимец должен повсюду сопровождать государыню» // Неизвестная рукопись из семейного архива князей Оболенских-Нелединских-Мелецких.

Хорошо знакомый с дворцовыми легендами А. Н. Тургенев писал: «В царствование Великой посылали обыкновенно к Анне Степановне Протасовой на пробу избираемого в фавориты Ее Величества. По осмотре предназначенного в высокий сан наложника матушке-государыне лейб-медиком Роджерсоном и по удостоверению представленного годным на службу относительно здоровья препровождали завербованного к Протасовой на трехнощное испытание. Когда нареченный удовлетворял вполне требования Анны Степановны, она доносила всемилостивейшей государыне о благонадежности испытанного, и тогда первое свидание было назначаемо по заведенному этикету двора или по уставу для посвящения в сан наложника».

Как вспоминал сам император в 1835 г., «когда я был молод и еще не женат, мой доктор Крейтон тоже водил меня по военному госпиталю, и больные, которых я увидел, произвели во мне такой ужас, что я до самой женитьбы своей не знал женщин».

А. С. Суворин записал в дневнике 26 марта 1893 г. разговор с воспитателем Николая Константиновича Григоровичем: «Год и два месяца был воспитателем сына Константина Николаевича, Николая Константиновича, которого родители ненавидели. К Николаю Константиновичу (укравшему будто бы ризу с иконы у матери) относился с симпатией… Когда он был юношей и жил в Мраморном дворце, то к нему водили… девок по целым десяткам» (см.: Суворин А. С. Дневник. М., 1992. С. 35).

РГИА. Ф. 472. Оп. 66. Д. 675. Л. 28.

Там же. Л. 32–33

Зимин И. В. «Забытый» великий князь // Вопросы истории. 2002. № 10. С. 131–139.

РГИА. Ф. 479. Оп. 1. Д. 948. Л. 1. О принятии мер к предохранению жителей Царского Села, в особенности нижних чинов от распространившейся там сифилитической болезни. 1857–1869 гг.

Великий князь Владимир Александрович (1847–1909) – сын Александра II, младший брат Александра III и дядя Николая II.

Дамский туалет / пер. с фр. Ч. 1–3. М., 1791–1792.

РГИА. Ф. 487. Оп. 21. Д. 393. Л. 6. Докладная записка о приготовлении сыра на Царскосельской ферме. 1859 г.

Научный консультант главы – зав. кафедрой педагогики и психологии факультета постдипломного образования ПСПбГМУ им. акад. И. П. Павлова, доктор медицинских наук профессор Н. П. Ванчакова.

Мнение профессора Н. П. Ванчаковой.

15 мая 1682 г. убиты родственники и близкие царицы Н. К. Нарышкиной: брат И. К. Нарышкин, двоюродный дядя И. Ф. Нарышкин, боярин А. С. Матвеев и т. д.

Датский посол в России Юль Юст стал свидетелем одного из таких припадков, произошедшего с Петром I в 1709 г., во время торжественного въезда в Москву после Полтавской победы: «Лицо его было чрезвычайно бледно, искажено и уродливо. Он делал различные страшные гримасы и движения головою, ртом, руками, плечами, кистями и ступнями… затем царь остановил свою лошадь, но продолжал делать описываемые страшные гримасы, вертел головою, кривил рот, заводил глаза, подергивал руками и плечами и дрыгал взад и вперед ногами. Описанные выше страшные движения и жесты зовут конвульсиями. Они случаются с ним часто, преимущественно, когда он сердит, получил дурные вести, вообще когда чем-нибудь недоволен или погружен в глубокую задумчивость. Нередко подобные подергивания в мускулах рук находят на него за столом, когда он ест, и если при этом он держит в руках вилку и ножик, то тычет ими по направлению к своему лицу, вселяя в присутствующих страх, как бы он не порезал или не поколол себе лица». По мнению профессора Ю. А. Молина, Петр I страдал малыми эпилептическими припадками. Причиной тому могла стать сильная контузия головы, полученная во время «потешных маневров», когда поблизости от юного царя разорвалась граната.