Тимофей Шевяков: Потери знамен и штандартов Российской Императорской армии в 1799 – 1917 г.г.

Подробности об участи знамени 2го батальона, считавшегося в течение 47 лет пропавшим, выяснились только в 1875 году после смерти Николая Александровича Сабанина. Взятый в плен, он сберег эту полковую святыню, заслуженную кровью его предшественников и обагренною его собственною; никому из товарищей по плену не поведал он своей тайны, опасаясь, что из могущих возникнуть разговоров турки как-нибудь о ней проведают. Возвратившись из плена в 1828 году, он опять-таки никому не рассказал об участи знамени и, лишь умирая, завещал жене своей передать знамя Государю Императору. Скрытность Сабанина в этом деле представляется чрезвычайно загадочной. В том бедственном положении, в котором находился полк, спасение знамени, требовавшее и времени, и присутствия духа, было делом, заслуживающим полного одобрения со стороны всех, кому дорога была честь полка. Поэтому нельзя объяснить одною скромностью непредставление Сабаниным сохранившейся у него части знамени, когда это знамя отыскивалось даже в Константинополе, очевидно им руководили еще иные мотивы. Известно, что все обстоятельства несчастного дела при Гаджи-Гассан-Ларе сильно опечалили Государя и долго после того всякое напоминание ему об этом событии было для него тягостно. … Обстоятельство это очевидно было известно Сабанину и вновь удержать его по возвращении из плена от возбуждения дела, уже начавшего приходить в забвение. Не сдав же своевременно хранившейся у него части знамени, возможно, что Сабанин не сделал этого, впоследствии, из опасения ответственности за несвоевременное объявление о ней и поэтому до смерти сохранял свою тайну. Наконец, могло повлиять на его решение и то, что потерянное Георгиевское знамя уже было заменено новым (14 ноября 1828 – за отличие при взятии Анапы и Варны в 1828 году)… Найденному знамени поэтому не оставалось более места и Сабанин мог думать, что этот упитанный его кровью кусок материи будет сдан в какой-нибудь старый арсенал. Как бы то ни было, но 5 июля 1875 года, генерал-лейтенант Петр Александрович Степанов имел счастье представить Императору Александру II ??спасенное Сабаниным знамя 2-го батальона, а 17 августа того же года, в день полкового праздника, этот остаток был торжественно, в Высочайшем присутствии, перенесен в церковь Лейб-Гвардии Егерского полка, где и повелено его хранить.» ; тогда же знамя было официально восстановлено вместо знамени 1828 года. Возможно, что сейчас остаток знамени хранится в Государственном Эрмитаже, так как полковая церковь была снесена в 30е годы.

Следующие по времени потери все русские историки предпочитали обходить стороной, и это неудивительно – потери эти – в войне с мятежной Польшей в 1831 году. Следует честно признать – Цесаревич Константин прекрасно обучил Польскую армию, правда, на свою же голову… 18 ноября 1830 года Донской казачий №25 Катасанова полк, был атакован мятежниками на своих квартирах в Калише и, оставив врагу 5 знамен, быстро отступил к Прусской границе. Что это были за знамена, на данный момент установить не представляется возможным, но можно сказать, что среди них было по крайней мере одно Георгиевское знамя; остальные, возможно – бунчуки . Эта потеря повлекла за собой особый пункт в Положении о Донском казачьем войске, утвержденном 26 мая 1835 года: «§ 128. Знамена, приобретенные за отличие Донскими полками ныне уже распущенными, более в полки не раздавать и в поход не брать, но хранить оные при регалиях войска» . В сражении при Вавре 7 февраля 1831 года лишился знамени 2й Егерский полк. 1й батальон егерей попал под жестокий огонь поляков и в короткое время понес колоссальные потери. Древко знамени было перебито пополам пушечным ядром. Три знаменщика один за другим были тяжело ранены или убиты. Когда поляки перешли в наступление, кто-то сорвал полотнище с древка; впоследствии оно не было найдено – скорее всего, было затоптано в февральскую грязь. 2му Польскому Егерскому полку досталось лишь навершие. Это навершие было передано Обществу любителей науки и словесности в Варшаве мятежным правительством и после взятия города передано в полк . По этому поводу 25 ноября 1833 года командиром полка полковником Бодиско было получено следующее предписание командира 2й бригады 1-й пехотной дивизии:

«Государь Император, во внимание к тому, что 1-й батальон 2-го Егерского полка (ныне 3-й действующий батальон Копорского егерского полка) лишился на войне против польских мятежников знамя, собственно от сильного огня, в котором полк находился, так что прапорщики, при знамя бывшие убиты, а потом само знамя потеряно и не отыскано в числе тех, которые были отбиты мятежниками, Всемилостивейше пожаловал сему батальону вместо потерянного другое знамя» .