Яков Голосовкер - Логика античного мифа

О борьбе Геракла с оборотнем Периклименом, см.: Аполлодор. Мифологическая библиотека, I, 9,9. Надо сказать, что не только Голосовкер, но и античная традиция путает Протея и Нерея. Так, по Горацию (Оды, I, 15), Нерей прорицает Парису на его пути из Спарты в Трою, а по другим источникам, это делает Протей (см.: Stat. Ach. I, 32 et Schol. ad loc.; Placidus ad Stat. Theb. VII, 330).

[61]Менелай с Главком не боролся, это морское божество прорицало ему по своей воле (см.: Еврипид. Орест, 356-379); боролся Менелай с Протеем (см. выше примеч. 60).

[62]Неточная цитата из стихотворения Ф. Тютчева «Предопределение».

[63]Метопу звали также Амфисса; см. схолии к «Одиссее» XVIII, 85.

[64]Голосовкер сопоставляет наксосского воспитателя Гефеста, демона-кузнеца Кедалиона с кобольдом – горным духом у германцев, который дразнит

рудокопов, подкладывая им блестящую кобальтовую руду.

[65]Ср. рассуждение об античной символике слепоты и зрения: Аверин цев С. С. К. истолкованию символики мифа об Эдипе.- Античность и современность. М., 1972, с. 100-102.

[66]«Псами великого Зевса» называет Гарпий Ирида у Аполлония Родосского (Аргонавтика, II, 289).

[67]Имеется в виду гимн 6 «К Деметре» (стихи 24-117); однако мотий о дочери-оборотне и ее самопожертвовании – у Овидия (Метаморфозы VIII, 738-878).

[68]Еврипид. Вакханки, 396; по переводу И. Анненского, приведенному здесь, стихи 390-400.

[69]По «Аргонавтике» Аполлония Родосского (III, 219-229), Гефест вырыл для Аэта источники молока, вина, масла и воды, текущие из-под лозы (ср. также IV, 1444-1448). Слова «то же у римлян», возможно, относятся к существованию во времена империи искусных фигурных фонтанов, изобра- жавших Диониса, совершающего возлияние вином, сатира, доящего козу и т. п. (описания этих хитроумных устройств сохранены механиком Героном Александрийским).

[70]Речь идет о ливийских «богинях» или «героинях», спасших аргонавтов в африканской пустыне и, возможно, тождественных жившим у Геракловых столпов Гесперидам. Мгновенно рассыпавшись в прах при появлении героев, Геспериды затем вняли мольбам Орфея, пожалели героев и «сперва для них прорастили / Травы из почвы, потом из травы этой кверху побеги / Первые вдруг поднялись, а затем и цветущих деревьев / Встали стволы над землей и раскинули ветви широко. / Эрифеида в вяз и в белый тополь Геспера, / Эгла в ствол священный ветлы превратилась. Из этих / Трех деревьев затем они вышли снова в том виде,/Что и всегда им присущ,- небывалое чудо! (Аполлоний Родосский. Аргонавтика, IV 1423-1431; пер. Г. Церетели).

[71]О запугивании у Гоголя см.: «Вечер накануне Ивана Купала» и «За-| колдованное место»; сказки типа Dornroschen («Шиповник») – «Спящая красавица», «Мертвая царевна» и т. п.

[72]О запугивании при проникновении в замок Горгон см.: Овидий. Метаморфозы, IV, 770 и ел.; перед похищением руна – там же, VII, 149 и сл.

[73]См.: Гомеровский гимн IV «К Афродите» (220-224); Гораций Оды II, 16, 30.

[74]Существует попытка объяснить историю Тифона тем, что амброзия и нектар первоначально имеют разные свойства и функции, соответствующие живой и мертвой воде в славянской традиции. Амброзия, которой кормила Эос своето возлюбленного, дает бессмертие, не позволяет душе расстаться с телом. Нектар же, если верно его отождествление с мертвой водою, основанное на этимологии (корень слова «нектар» сопоставляется с ???.??? – «мертвый»), возвращает «испорченному», израненному или состарившемуся телу совершенство; для живого существа он служит тем самым «эликсиром молодости». См.: Рабинович Е. Г. Нектар в мифе и обряде.- Балто-славян-ские этнокультурные и археологические древности. Погребальный обряд. Тезисы докладов. М., 1985, с. 64-66.

[75]Вопреки общеизвестной версии Голосовкер последовательно говорит о коршуне, а не орле, терзающем Прометея. Такая версия существовала в античности (в частности, у псевдо-Проба в Комментарии на «Буколики» Вергилия, 6, 42). Именно коршуны выклевывают отрастающую печень великана Тития (Одиссея, XI, 576-580). Однако уже в «Прометее прикованном» (стих 1021 и ел.) эту роль выполняет «крылатый пес Зевса, кровавый орел». Орнитологическая точность в подобных контекстах не является целью, главное здесь чудовищность облика.

[76]Амброзия понимается Голосовкером как обозначение чего-то противоположного свойству ????os; – смертности; но в абстрактном значении – «бессмертие»- слово почти не встречается. Амброзия обозначает некое вещество- пищу, питье или умащение бессмертных богов. Поздние авторы понимают амброзию как напиток, дающий бессмертие (ср. «глоток амброзии» у Лукиана – «Разговоры богов», IV, 5), но по происхождению ????????-образование скорее не от ??????- «смертный», а от эпического ?????? (ср. также ????????), которое обозначает кровавую жидкость, сукровицу, «жизненный сок», то, что вытекает из раны (см.: К.азанскене В. П. «Стоячая вода» и «смерть» в индоевропейской традиции.- Балто-славянские этнокультурные и археологические древности. Погребальный обряд, с. 43-45). «Амброзия», таким образом, есть вещество, противопоставленное человеческой крови.