Елена Доброва: Громкие убийства

И так, вы открыли книгу, которая посвящена громким убийствам. Сразу следует оговориться, что на ее страницах не нашлось места маньякам, подобным всем известным Джеку-потрошителю или Чикатило. Стоит ли этим людям посвящать целые книги? Да и можно ли вообще называть людьми этих человекоподобных существ? Скорее всего, эта книга является кратким историческим экскурсом и рассказывает главным образом о политических преступлениях, если можно назвать этим термином убийство Лжебардии, выдававшего себя за сына царя Кира в VI веке до н. э., или царя Македонии Филиппа II.

Авторы книги постарались уделить внимание знаменитым представителям каждой исторической эпохи от начала мира до наших дней и рассказать не только об их нередко загадочной гибели, но изложить также и не менее интересные биографические данные, без которых порой невозможно бывает понять, что послужило поводом для убийства человека.

Одна из главных заповедей Библии гласит: «Не убий», тем не менее первыми нарушили ее именно библейские персонажи: Каин убил своего брата Авеля. Убийство, самое страшное из того, что может совершить человек с себе подобным, во все времена, начиная с зарождения мира, считалось самым тяжелым преступлением, за которое карала религия и преследовал закон. Виновных в смерти человека неизменно ожидало суровое наказание, однако число таких преступлений не уменьшалось. Убийства продолжали и продолжают совершаться. Причем современные убийцы ведут себя ничуть не гуманнее, чем, например, их средневековые соратники по «ремеслу».

Почему же человек, существо, которое в отличие от животных обладает интеллектом, способно совершать жестокие убийства? Что толкает людей на подобные злодеяния? У любого преступления должен быть какой-то мотив. Причинами убийства чаще всего становились богатство, власть, стремление достичь более высокого положения в обществе или нечестным путем занять чье-то место, кровная месть или устранение тех, кто высказывал нежелательные суждения или вмешивался в дела сильных мира сего.

Кстати, в настоящее время все чаще фигурирует последний мотив. Вместе с крахом социалистического строя в нашу повседневную жизнь постепенно вошло понятие «заказное убийство», исполнителями которого являются вторые лица, действительные же его организаторы остаются в тени. При этом физическому устранению подвергаются лица, которые стремятся восстановить справедливость в нашем запутавшемся в обмане и коррупции мире, как, например, корреспондент «Московского комсомольца» Дмитрий Холодов или те, кто пытается ввести честные правила игры в доходный бизнес, как Владислав Листьев, который стремился навести порядок с распределением рекламного времени на Общественном Российском телевидении. К сожалению, такие тщательно спланированные убийства чаще всего оказываются нераскрытыми, и виновные в совершении этих преступлений до сих пор гуляют на свободе.

В глазах миллионов людей убийце нет оправдания, несмотря ни на какие обстоятельства и доводы, которые ослабляют его вину. Даже если убийство совершено без злого умысла, а в целях защиты от нападения и ради спасения собственной жизни, оно все равно остается убийством. По закону защищавший себя таким образом человек не считается убийцей и не несет уголовной ответственности, но в этом случае свой суд вершит его совесть. Человек, не желая того, наказывает себя морально.

Если согласиться с утверждением, что никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершать убийства, то встает закономерный вопрос: а как же смертная казнь? Считать ее убийством или все-таки высшей мерой наказания? Споры на этот счет не прекращаются до сих пор. Можно согласиться со смертной казнью того, кто представляет определенную опасность для человечества, чтобы пресечь попытки новых кровавых злодеяний с его стороны. Например, для серийного убийцы или сексуального маньяка смертная казнь будет хотя и суровым, но, на наш взгляд, справедливым наказанием.

С другой стороны, разве можно считать простым наказанием расстрел несовершеннолетних членов царской семьи или жестокое убийство сестры последней российской императрицы Елизаветы Федоровны, великого князя Сергея Михайловича, его секретаря, трех сыновей великого князя Константина и князя Владимира Палея, которых сбросили в глубокую шахту, после чего забросали гранатами? Хотя эта расправа и носила название казни, все же больше к ней подходит определение садистского убийства. В чем можно было обвинить малолетних царевичей и царевен? Только лишь в их происхождении. Именно поэтому авторы этой книги поместили на ее страницах описание тех казней, которые смело можно назвать громкими убийствами, заклеймившими вечным позором их беспощадных исполнителей.