Алексей Трехлебов - Клич Феникса

Сохранился Славянский Спас и до наших дней. Наш современник, донской казак Юрий Сергеев, утверждает, что за людьми, владеющими этим совершенным боевым искусством, сейчас устроена настоящая охота всеми разведками мира. Как оказалось, освоить Учение и владеть приемами его могут только славяне! Давние предки наши в Слове заложили генетический Оберег. По некоторым сведениям, характерниками были Чапаев, который на бруствере окопа плясал "барыню" под немецкими пулеметными струями, Думенко, Миронов, двадцатипятилетний казацкий полковник Васищев. Старик-очевидец рассказывал о том, как в 1920 году Васищев с 54-мя казаками взял станицу Наурскую, отбив у красного корпуса пулеметы и все оружие. Пленных он не тронул. После боя вся черкеска у него была в дырках от пуль. На людном станичном плацу он соскочил с коня, расстегнул пояс и встряхнул одежду - пули посыпались к его ногам.

Офицер, ветеран Великой Отечественной войны, вспоминая о боях, рассказывал о простом солдате с Днепра - Трофимчуке, служившем в его полку пулеметчиком:

"Воевал он с первых дней войны и ни разу не был ранен или контужен... Очень часто бывало так, что он оставался невредимым даже тогда, когда пули, снаряды, мины или бомбы скашивали всех вокруг... Раз он с третьим отделением был в ночном поиске. Ходили за реку, переправлялись вместе. Он обеспечивал бросок отделения в траншею немцев за языком. Язык был взят, и отделение отходило назад. Немцы накрыли его минами. Девять человек были убиты, а один солдат и пленный немец ранены. Трофимчук под огнем перетащил пулемет, потом еще два раза ходил за реку, доставив обоих раненых.

В другой раз бомба упала в двух шагах от пулемета. Весь расчет был убит, а Трофимчука с пулеметом отбросило метров на десять. Но и только. Ни одной царапины не было на теле пулеметчика.

Во время боев под Орлом он прикрывал отход роты на новый рубеж. Семьдесят немцев подошли к пулемету на расстояние десять - пятнадцать метров. Семьдесят автоматов били по нему, десятки гранат рвались около окопа. Расчет пал, а Трофимчук сберег пулемет и ни одному фашисту не дал пройти мимо себя..." Подобные случаи происходили с ним постоянно и, естественно, возбуждали к нему интерес и у старых солдат, и у офицеров, и у молодежи полка. Но сам он не любил говорить на тему его неуязвимости, лишь однажды все же приоткрыл ее источник. Как-то после боя, сидя вместе с соратниками в блиндаже, он сказал: "Мой батька в прошлую войну тоже с немцами воевал. Приехал с нее полным георгиевским кавалером. Я его как-то спросил: как же тебя, батько, ни одна пуля не тронула? Он мне ответил: у меня, говорит, душа /т.е. деваконическое тело/ перед немцем ни разу не дрогнула. Если душа дрогнет - конец, пуля сразу найдет тебя". Потому-то русская пословица и гласит: "Смелого пуля боится, а труса и в кустах найдет".

А в старину пятерки славянских воинов прорубались через плотную стену войск Дария, разворачивались, прорубались обратно и снова уходили туда, откуда появились - в степь. Всадники скакали в бой обнаженными до пояса: они ловили на лету вражеские стрелы, либо просто уклонялись от них. Сражались они двумя мечами, стоя на конях. Здоровые, полные сил персы "сходили с ума" и ничего не могли понять.

Недаром император Наполеон I говорил, что "казаки - это самые лучшие легкие войска среди всех существующих. Если бы я имел их в своей армии, я прошел бы с ними весь мир".

В глубокой древности идеи учения о Славянском Спасе были заимствованы японскими витязями-самураями и отразились не только в их обряде харакири, но и в основных правилах специальной боевой подготовки в рамках обрядов кэндо /кэндзюцу/ философской системы "Цакугадзэн". Кюдо /путь лука/ - искусство стрельбы из лука - было очень распространено среди японского дворянства, ибо лук и стрелы считались у самураев свещенным оружием, а выражение "юмия-но мити" /путь лука и стрел/ было синонимом понятия /бусидо/ "путь самурая". Кюдо, по высказываниям его толкователей, дается бойцу только после длительной учебы и подготовки, в то время как человеку, не понявшему его сути, оно вообще недоступно. Многое в кюдо выходит за рамки человеческого разума и недоступно пониманию. Ибо стрелку в этом духовном искусстве принадлежит второстепенная роль посредника и исполнителя "идей", при которых выстрел осуществляется в некоторой степени без его участия. Действия стрелка в "цакуга-дзэн-кюдо" имеют двуединый характер: он стреляет и попадает в цель как бы сам, но, с другой стороны, это обусловлено не его волей и желанием, а влиянием сверхъестественных сил - его деваконического тела, Родоводителя народа, или же демона государственности. Стреляет "оно", то есть "дух" или "сам Будда". Воин не должен думать в процессе стрельбы ни о цели, ни о попадании в нее - только "оно" хочет стрелять, "оно" стреляет и попадает. Так учили наставники кюдо. В луке и стрелах стреляющий мог видеть лишь "путь и средства" для того, чтобы стать причастным к "великому учению" стрельбы из лука. В соответствии с этим кюдо рассматривалось не как техническое, а как совершенно духовное действо.