Гульельмо Ферреро - Величие и падение Рима. Том 2. Юлий Цезарь

Однако после трехлетней работы в результате больших усилий национальная партия все-таки принудила гельветов спуститься со своих гор. Когда в начале 58 года началась гельветская эмиграция — прелюдия к войне с Ариовистом, национальная партия, казалось, на мгновение сделалась госпожой положения. Вся Галлия торжествовала, но радость была непродолжительной. Ловко эксплуатируя невежество и боевой дух нового проконсула, романофильская партия направила Цезаря против гельветов и одним этим ударом изменила положение дел в свою пользу.

Не смея противиться Риму и не будучи в состоянии покинуть гельветов, национальная партия оказалась теперь в величайшем затруднении. Несмотря на свое недовольство Цезарем, ее вожди очень быстро поняли, что пока надо хитрить, скрывать это недовольство, выигрывать время и пользоваться невежеством проконсула и своей популярностью, чтобы, действуя якобы заодно с романофилами, на самом деле прийти на помощь гельветам. Действительно, обе партии поспешили засвидетельствовать свою лояльность к Риму. Сам Думнориг явился в римский лагерь и согласился оплачивать кавалерийский корпус, который должны были доставить эдуи, но при условии, что командовать им будет он: таким образом он намеревался помочь своим друзьям гельветам. Популярность Думнорига была так велика, что романофильская партия не осмелилась предупредить Цезаря о его действительном положении.

Таким образом, Цезарь устремился преследовать гельветов в обширную страну, ни людей, ни областей которой он не знал, не подозревая, что этой войной он вызывает ненависть галлов, у которых он грубо отнимал очень древнюю надежду. Он даже не подозревал о том, что часть его свиты, составленная из эдуев, идет с ним только для того, чтобы изменить ему. Война, начатая так безрассудно, скоро приняла необычайный оборот.

Гельветы, спешившие закончить свое переселение в возможно лучших условиях, не хотели ссориться с Римом. Как только они узнали, что римский полководец перешел Сону, они отправили к нему посольство, во главе которого стал сам Дивикон, с целью представить самые успокоительные уверения и самые разумные предложения. Дивикон утверждал, что гельветы, несмотря на неспровоцированное нападение, которому они подверглись на берегу Соны, не хотят войны. Он объявил, что они готовы поселиться на землях, которые им укажет Цезарь. Но Цезаря, обманутого интригами эдуев, эти уверения не только не успокоили, но, напротив, лишь увеличили его подозрения. Можно ли считать искренними эти предложения, сделанные гельветами? Не следует ли опасаться, что они намерены основать великую галльскую империю? Он отвечал им упреками за войны, которые они некогда вели с Римом, объявил, что не доверяет им, и требовал от них заложников, обещая лишь при этом условии воздержаться от нападения. Дивикон отвечал, что гельветы имеют привычку брать, а не давать заложников, и прервал переговоры. [25]Тем самым война между Римом и гельветами с этих пор была объявлена официально.

Но и на этот раз враждебных действий не последовало тотчас же, как можно было ожидать. Гельветы, все еще желавшие избежать войны, продолжали свой путь, готовые защищаться, но не нападать. Цезарь, знавший, как опасна была бы неудача, следовал за армией гельветов на расстоянии пяти или шести миль, не решаясь напасть, но ожидая для этого удобный случай, [26]который гельветы ему не предоставляли. Две недели обе армии следовали друг за другом на небольшом расстоянии, и между ними были только легкие кавалерийские стычки, в которых всадники предателя Думнорига легко давали себя разбивать. [27]Однако гельветы направились к северу, к Бибракте, и Цезарь, преследуя их, вынужден был удалиться от Соны, по которой до сих пор ему подвозили продовольствие. Скоро провиант, взятый из Макона на вьючных животных, стал истощаться. Припасы, обещанные эдуями, не подвозили, и знать эдуев с трудом находила отговорки для объяснения этого промедления.

Цезарь сперва ощутил подозрения, потом рассердился и, наконец, стал проводить расследование. Из намеков одного, из признаний другого он начал понимать, в какую ловушку попал в своем ослеплении; политическая ситуация в Галлии стала для него проясняться. Он узнал, что если у эдуев аристократическая партия во главе с Дивитиаком была расположена к римлянам, то демократическая партия была им враждебна; что ее вождь Думнориг согласился оплачивать кавалерию и командовать ею только с целью помочь гельветам; он узнал, что Думнориг благодаря своему богатству и своей популярности влиял на сенат эдуев и препятствовал доставке хлеба Цезарю с целью погубить его предприятие.