Элоиза Энгл - СОВЕТСКО-ФИНСКАЯ ВОЙНА

Значительно ослабленные силы финнов были не способны контратаковать. Многие из них так устали, что даже шум моторов русских танков не мог их разбудить. Потери были очень тяжелыми. Ответные удары с целью закрытия образовавшейся у Лёхде бреши продолжались всю ночь до раннего утра, но в предрассветные часы русские вновь обрушили удары на Сумма-Суоканта и Лёхде. Сражение длилось весь день, теперь в ряды обороняющихся влились даже интенданты и повара. В большинстве финских батальонов осталось от половины до одной трети их численного состава. Неподготовленные и неопытные новобранцы и пожилые люди из отрядов национальной гвардии направлялись прямо на фронт и сразу вступали в бой. Для новичков непосредственное столкновение с противником, как правило, имело катастрофические последствия, поэтому эти силы несли огромные потери. Русские имели возможность на смену убитым и раненым бросать в бой свежие силы, финнам же, в конце концов, стало некем заменить погибших.

В создавшемся тяжелом положении на линии Маннергейма все имеющиеся к северу от Ладожского озера и в Лапландии войска были переброшены на Карельский перешеек. Ввиду явной невозможности стабилизировать положение в районе Лёхде маршал Маннергейм лично прибыл 14 февраля в район военных действий для изучения ситуации. Он решил, что старые оборонительные позиции на Карельском перешейке следует оставить. Финнам предстояло отойти назад на более слабые, разветвленные оборонительные позиции на расстояние от 2 до 10 миль.

Русские не предприняли никаких попыток преследовать финнов; отход остался практически незамеченным. На отдельных участках после массированного артиллерийского обстрела они приближались к финским траншеям и находили их опустевшими. На одном из участков ликующие русские забрались на крышу того, что осталось от финского блиндажа, и водрузили там советский флаг. Один из разозлившихся финских солдат расстрелял находившихся наверху из автомата, запрыгнул на крышу блиндажа и сбросил флаг на землю.

И тем не менее русские продвигались вперед. Недавно назначенному народному комиссару можно было сообщать хорошие новости, хотя по непонятным причинам оказалось сложно убедить Москву в том, что штурм Красной армией линии Маннергейма проходит успешно. Главный маршал артиллерии Н. Н. Воронов пишет в своих воспоминаниях:

"15 февраля ураган наших бомб и снарядов обрушился на деревню Сумма. Я находился на передовом наблюдательном посту. После того как артиллерия перенесла огонь на требуемую глубину, танки и пехота одновременно пошли в атаку. На этот раз противник не выдержал натиска. Ему грозил охват с флангов, и он начал отступать.

Опорный пункт пал на моих глазах. По возвращении на командный пункт 7-й армии я стал свидетелем телефонного разговора Мерецкова с народным комиссаром обороны. Никто в Москве не верил, что наши войска захватили Сумму. Увидев меня, Мерецков произнес:

— Товарищ народный комиссар, только что пришел Воронов. Он все видел своими глазами.

Я подробно доложил народному комиссару о ходе сражения. Тем не менее он трижды переспросил меня, правда ли, что опорный пункт был взят.

Наконец его раздраженный тон стал дружелюбным и ласковым. Нарком пожелал войскам успешно завершить это наступление" [40] Воронов Н. Н. На службе военной. М., 1963. С. 153–157. .

Финны начали отход со своих основных оборонительных позиций в западной части Карельского перешейка 16 февраля. Массированные бомбардировки русских в тылу уничтожили дороги. Для прохождения техники быстро прокладывались новые дороги. Что же касается солдат, то в этом районе было столько песка и обломков, что многие не могли передвигаться, даже на лыжах. Через воронки, иногда достигавшие в глубину 10, а в ширину 45 футов (что соответствовало ширине проселочной дороги), приходилось перебрасывать мосты. Когда наконец удавалось двинуться дальше, в тылу оставались небольшие отряды для нанесения беспокоящих ударов по наступающим русским войскам.

Отступление стало причиной срочной перетряски финского командования. 19 февраля генерал-лейтенант Эрик Хейнрикс, известный ученый, крупный военный специалист и опытный дипломат, был назначен командующим всеми войсками на Карельском перешейке, сменив на этом посту генерала Эстермана, чья жена Марга получила увечья во время бомбежки; сам Эстерман тоже сослался на болезнь, вызванную тяготами командования на Карельском перешейке. Хейнрикса на посту командующего 2-м армейским корпусом сменил недавно получивший повышение в звании генерал-майор Талвела. Обороняющий западную часть Карельского перешейка 2-й армейский корпус был разделен на две части; командиром вновь создаваемого 1-го армейского корпуса стал генерал-майор Лаатикайнен.