Владимир Янин - Денежно-весовые системы домонгольской Руси и очерки истории денежной системы средневекового Новгорода

Не менее существенная находка была сделана Новгородской экспедицией в 1954 г. При раскопках на Неревском конце была обнаружена трапециевидная металлическая подвеска с изображением княжеского знака, во всех деталях совпадающего со знаками на монетах Владимира. Подобные подвески были известны и ранее [270], однако только среди беспаспортных находок. Новая же подвеска извлечена из непотревоженного культурного слоя конца X в. [271]

Те же даты дают совместные находки сребреников с хорошо датирующимися другими монетами. Если чистота кладов русских монет на юге вызвана отсутствием в обращении каких-либо других монет, то, проникая на север Руси и за ее пределы, сребреники неизбежно вступали во взаимодействие с различными монетами, обращавшимися на этих территориях. К кладам, характеризующим это взаимодействие, относятся Молодинский клад Псковской обл. 1010 г. [272], клад из Денисов под Переяславом, младшая точно датированная монета которого относится к 1009 г. [273], Поречьский клад б. Оршанского округа с младшими монетами 1010-х гг. [274], Ленчицкий клад из б. Калишской губ., относящийся по сопровождающему материалу к 1020–1025 гг. [275], наконец, клад из Шваана в Мекленбурге, который не содержал монет моложе 1025 г. [276]Клады эти датируются не только по их младшим монетам, но и по особенностям всего их состава. В частности, все клады русских находок сохраняют еще преобладание куфических монет, а это, как уже говорилось выше, признак первой половины XI в.

Не противоречат этой датировке и находки сребреников в курганных инвентарях. Четыре монеты Владимира были найдены в кургане близ имения Вотня в Старо-Быховском уезде на Днепре вместе с монетой Саманида Нуха II (976–997 гг.) [277]. Пробитый сребреник был найден в Липлявском могильнике вместе с денарием, современным Владимиру Святославичу [278], сребреник Владимира был также найден в одном из курганов близ с. Липино Курской обл. в 1948 г. вместе с обрезанными в кружок дирхемами X в. [279]Наконец, следует указать на еще не опубликованную находку 13 сребреников Владимира и Святополка вместе с двумя саманидскими дирхемами 960-х гг. (Абдул-Малик, 962 г. и Мансур, 969 г.) в курганах близ с. Митьковка Климовского р-на Брянской обл. [280]

Все изложенное позволяет признать принципиальную правильность классификации И. И. Толстого и датировать южнорусские сребреники временем Владимира Святославича и Святополка Окаянного. Некоторые наблюдения дают возможность еще более уточнить датировки отдельных типов сребреников и с более правильных позиций подойти к пониманию сущности реформы Владимира Святославича.

Сравнение состава двух больших кладов сребреников – Киевского и Нежинского – показывает, что они очень отличаются друг от друга по составу. В Киевском кладе были лишь сребреники Владимира I типа (по Толстому). В Нежинском кладе представлены все остальные типы киевских монет, но нет ни одного экземпляра сребреников I типа. Это различие отразилось и в научной терминологии древнейших русских монет («киевские» и «нежинские» сребреники). Поскольку взаимоисключаемость этих монет наблюдается на одной и той же территории, причиной ее может быть только хронологический разрыв в чеканке первого и остальных типов. Факты перечеканок устанавливают относительно большую древность сребреников первого типа [281]. Ко времени выпуска сребреников второй группы должен был пройти известный отрезок времени, чтобы сребреники первой группы успели выйти из обращения. Этот разрыв не мог быть очень продолжительным: единство княжеского знака на всех типах монет Владимира говорит о том, что они были выпущены во время одного княжения (978– 1015 гг.), а присутствие на всех монетах христианских эмблем еще более суживает хронологические рамки чеканки Владимира Святославича (988—1015 гг.). Если обилие вариантов II, III и IV типов сребреников Владимира позволяет растягивать время их чеканки на последние 15 лет его правления, то чеканку монет первого типа приходится относить только к годам, непосредственно следующим за введением христианства.

Таким образом, чеканка собственно русских монет, предпринятая Владимиром Святославичем, непосредственно следует за периодом обращения в южной Руси дирхема и может быть связана с результатами кризиса восточного серебра, проявившимися на юге во всей полноте уже к этому времени. Однако стремление поддержать количество монеты в обращении не опиралось на действительные возможности. Мы видим, что даже постоянный выпуск монеты не был налажен; продукция эпизодических выпусков очень быстро уходила из обращения отчасти в сокровище, а главным образом, вероятно, как сырье ювелирного ремесла. Такие эпизодические выпуски ни в коей мере не могли способствовать укреплению монетного обращения. Напротив, они даже могли приводить к усилению колебаний цен на серебро и к большему расшатыванию монетного обращения.