Борис Соколов - Правда о Великой Отечественной войне (сборник статей)

Главные надежды финны связывали с укреплениями "линии Маннергейма" на Карельском перешейке, которые возводились еще с конца 20-х годов, но особенно интенсивно строились в 1938-1939 гг. "Общая глубина территории с оборонительными сооружениями составляла 80-100 километров, - вспоминает Мерецков. - Из этих сооружений 350 являлись железобетонными и 2400 дерево-земляными, отлично замаскированными. Проволочные заграждения имели в среднем 30 рядов каждое. Надолбы - до 12 рядов. Любой населенный пункт представлял собой укрепленный узел, обеспеченный радио- и телефонной связью, госпиталем, кухней, складами боеприпасов и горючего. Боевые узлы сопротивления имели преимущественно по 5 опорных пунктов, чаще всего по 4 пулеметно-артиллерийских дота в каждом. Особенно выделялись доты постройки 1938-1939 гг., с 1-2 орудийными и 3-4 пулеметными амбразурами. Их обслуживали гарнизоны от взвода до роты, жившие в подземных казармах. Над поверхностью земли поднималась только боевая часть сооружения с круговым обзором, артиллерийскими и пулеметными амбразурами. Под землей были укрыты казематы, склады, кухня, туалет, коридоры, общая комната, офицерская комната, машинное помещение, лазы в купола и запасной вход. Покрытие такого дота, сделанное из железобетона, достигало двух метров толщины. Я приказал для эксперимента стрелять при мне по одному из не подорванных нами дотов с близкого расстояния. Плита выдержала прямое попадание 203-миллиметрового снаряда".[25]

Красная Армия значительно превосходила финскую. Как отмечал Мерецков, к концу кампании советские войска имели в 2,3 раза больше личного состава и в 2,8 раза больше артиллерии, чем противник. Но к началу боев части Красной Армии были рассредоточены по всей линии границы. Если из 15 финских дивизий на Карельском перешейке в то время было развернуто 9, то из 26-28 советских дивизий на главном направлении против "линии Маннергейма" находилось лишь 12-14. Кроме того, командование Красной Армии не смогло должным образом использовать свое почти абсолютное превосходство в авиации и танках.[26]

С самого начала боевые действия носили крайне ожесточенный характер. Успешными для Красной Армии они были лишь на Крайнем Севере, где финны в первые же дни эвакуировали порт Петсамо и отступили на 130 км южнее.[27] Но условия тундры здесь ограничивали возможность крупномасштабного наступления. Наиболее жестокие бои завязались на Карельском перешейке. Советским войскам только к 12 декабря удалось преодолеть полосу обеспечения и выйти к укреплениям самой "линии Маннергейма". Красная Армия несла большие потери от мин, а миноискателей не имела, их пришлось срочно разрабатывать и запускать в производство уже после начала войны. "Финская пехота, - как подчеркивает Воронов, - умело использовала особые условия местности и стойко дралась в обороне. Инженерные сооружения и заграждения прикрывались многослойным огнем". Финны были вооружены автоматами "суоми", тогда как конструирование советских автоматов, как и миноискателей, началось уже в ходе военных действий. К концу кампании в войска поступил пистолет-пулемет Г. С. Шпагина (ППШ).[28]

Несмотря на неоднократные попытки после короткой разведки боем прорвать главную полосу финской обороны, в декабре-январе это не удалось, хотя советские войска понесли тяжелые потери, Главной причиной неудач была недооценка финских укреплений, о которых тогда не сумели еще добыть достоверных разведывательных данных. Не было налажено также должного взаимодействия пехоты, Артиллерии, авиации и танков, а эффективность артиллерийской подготовки оказалась низкой. Как вспоминает Мерецков, "перед началом действий я еще раз запросил разведку в Москве, но опять получил сведения, которые позднее не подтвердились, так как занизили реальную мощь "линии Маннергейма". К сожалению, это создало многие трудности. Красной Армии пришлось буквально упереться в нее, чтобы понять, что она собой представляет".

А вот что пишет он об одном из штурмов главной полосы обороны: "Атаковали главную полосу, однако безуспешно. Отсутствие опыта и средств по прорыву такого рода укреплений опять дало о себе знать... Обнаружилось, что оборона противника не рыла подавлена. Доты молчали, а когда наши танки устремлялись вперед, они открывали огонь и подбивали их из орудий с бортов, сзади, пулеметами же отсекали пехоту, и атака срывалась. Танки того времени, не имея мощного орудия, не могли сами подавить доты и в лучшем случае закрывали их амбразуры своим корпусом. Выяснилось также, что нельзя начинать атаку издали: требовалось, несмотря на глубокий снег, приблизить к дотам исходное положение для атаки. Из-за малого количества проходов в инженерных заграждениях танки скучивались, становясь хорошей мишенью. Слабая оснащенность полевыми радиостанциями не позволяла командирам поддерживать оперативную связь. Потому различные рода войск плохо взаимодействовали. Не хватало специальных штурмовых групп для борьбы с дотами и дзотами. Авиация бомбила только глубину обороны противника, мало помогая войскам, преодолевавшим заграждения".[29]