Сергей Кремлёв - 10 мифов о 1941 годе

Простите, но ведь одна эта фраза сразу торпедирует все «Ледоколы» и бьёт все «концепции» Солонина наповал! Это — залп на накрытие! Это ведь не мемуары «насмерть перепуганного» сталинского «быдла в лампасах», не унылая монография «застойного» Главполитуправления МО СССР, а внутренняя оценка качества нашего сопротивления и организации этого сопротивления, данная высшими офицерами вермахта! Причём оценка в реальном масштабе времени!

И она показывает, что с самого начала немцы убедились: тут им противостоят не задиристые — правда, лишь в изображении Генрика Сенкевича — «гоноровые» паны и не бравые — в изображении Дюма-отца — воинственные шевалье, а те самые русские солдаты, о которых прусский король Фридрих сказал, что их мало убить, их надо ещё и повалить! То есть уже с первых дней войны немцы убедились, что тут надо воевать всерьёз, потому что этот противник воевать умеет!

В дневниковой записи 22 июня 1941 года, в первый день войны, Гальдер высокомерно и снисходительно заметил:

«Представляется, что русское командование благодаря своей неповоротливости в ближайшее время вообще не в состоянии организовать оперативное противодействие нашему наступлению…»

И вот ровно через неделю он констатирует, что русские вольностей с собой не позволяют. Каково, а?

Впрочем, такая вынужденно высокая оценка не будет выглядеть неожиданной, если мы внимательно и подробно изучим воинские биографии тех командиров и генералов РККА, которые начали войну на тех или иных, но достаточно высоких командных должностях и которые в ходе войны успешно продвинулись на более высокие должности в Действующей Армии. И я не могу лишний раз не заметить, что в этом отношении захватывающе интересны и информативны упоминавшиеся мной ранее биографические справочники «Командармы» и «Комкоры». А в качестве эпиграфа к ним можно было бы взять слова генерала Гальдера из его дневниковой записи от 23 июня 1941 года. Рассуждая об опасности раздельного наступления танковых групп Гота и Гудериана, генерал пишет:

«Эту опасность следует учитывать тем более, что именно русские впервые выдвинули идею массирования подвижных соединений (Буденный)…»

Вспомнить о приоритете врага на второй день триумфальной войны против него — это, знаете ли… Это — более чем лестная оценка воинского таланта как самого Будённого, так и тех советских командиров, которые ещё мальчишками восхищались им… Не академические «штудии» напомнили Гальдеру о русском маршале, а уровень русского сопротивления с первых дней войны!

Зато «россиянские» «демократы» без ухмылки и произнести не могут имени «невежественного конника» Будённого.

Н-да…

С другой стороны, например, Никита Хрущёв мог опуститься до прямой клеветы на того, с кем до войны делил в Киеве хлеб, соль и мужскую чарку, кого до войны нахваливал и на кого потом, когда этот военачальник пал смертью храбрых, списывал в 1941 году и позднее собственные прегрешения и просчёты времён борьбы за Киев.

Я имею в виду генерала армии Кирпоноса, о котором на октябрьском (1957) пленуме ЦК, где снимали Жукова, Хрущёв сказал так:

«Командующий Кирпонос был неприспособленный человек, никогда дивизией не командовал. Он был начальником школ…»

Навсегда 49-летний (он погиб в 1941 году) генерал-полковник Михаил Петрович Кирпонос в Гражданскую войну командовал батальоном, полком, после окончания в 1927 году академии имени Фрунзе был начальником штаба дивизии, а в 1934 году действительно был назначен начальником и военным комиссаром Татаро-Башкирской военной школы, вскоре переименованной в Казанское пехотное училище имени Верховного Совета Татарской АССР. Но дивизией Кирпонос всё же командовал — во время советско-финской войны, за которую получил звание Героя Советского Союза. С апреля 1940 года он командовал корпусом, с каковой должности и ушёл вначале на Ленинградский военный, а потом — на Киевский Особый военный округ, с началом войны преобразованный в Юго-Западный фронт.

В коллективном сборнике «The Fatal Decisions» («Роковые решения»), написанном группой германских генералов в конце сороковых годов по заказу янки и изданном впервые в Нью-Йорке в 1956 году (через два года уже имелся русский перевод Воениздата), бывший начальник штаба 4-й армии вермахта генерал Гюнтер Блюментрит писал:

«…на фронте группы армий «Центр» русские были застигнуты врасплох… Зато группа армий «Юг» сразу же натолкнулась на упорное сопротивление, и там развернулись тяжелые бои.