Сергей Кремлёв - 10 мифов о 1941 годе

Приходится лишь удивляться, как упорно в последние годы нам пытаются доказать обратное — например, Михаил Мельтюхов в своей нашумевшей книге «Упущенный шанс Сталина». Весьма капитальное, «пропитанное» немалой фактической (и почти всегда достаточно точной) информацией исследование, для написания которого автор использовал более тысячи источников, концептуально не стоит и гроша, поскольку построено на следующих тезисах (стр. 412 издания 2002 года):

«…для Советского Союза существовала благоприятная возможность нанести внезапный удар по Германии, скованной войной с Англией (в 1941 году этой войной более-менее был скован лишь ВМФ Рейха. — С.К. )… По мере продвижения Красной Армии в глубь Европы… Германия была бы накануне поражения…

…К сожалению, Сталин, опасаясь англо-германского компромисса, как минимум на месяц отложил (н-да. — С.К. ) нападение на Германию, которое, как мы теперь знаем (? — С.К. ), было единственным шансом сорвать германское вторжение…»

При этом на странице 304-й М. Мельтюхов утверждает, что основным-де аргументом сторонников «традиционной версии (? — С.К. )об оборонительных намерениях СССР» стали «материалы бесед Г.К. Жукова с некоторыми военными историками в 1960-е годы»…

Однако немногого стоят те «сторонники» «традиционной версии», которые все свои аргументы черпают из такого источника. Не «аргументы», а прямые доказательства исключительно оборонительных возможностей СССР в 1941 году, и то при условии своевременного приведения войск в боевую готовность и т. п., отыскиваются в изобилии в статистике тех лет, в реальностях 1941 года — экономических, внешнеполитических, военно-технических и военных, зафиксированных как советскими, так и западными документами.

Вообще-то Резун, Солонин, Мельтюхов могут иметь успех лишь у тех, кто детально не знаком хотя бы с «Военным дневником» генерала Гальдера. Не утомляя читателя обильным цитированием соответствующих его мест, просто скажу, что достаточно вдумчиво прочесть хотя бы его том 2-й (с 1.7.1940 по 21.6.1941) или хотя бы записи Гальдера к докладу у Гитлера от 17 марта 1941 года (стр. 405–406 издания 1969 года) и дневниковую запись от того же 17 марта 1941 года (стр. 409–410), чтобы убедиться в том, что удар Гитлера к лету 1941 года был фактически предрешён без каких-либо опасений превентивного удара со стороны Сталина.

Что же до гипотетического удара Сталина, то в 1941 году Сталин мог взвешивать те или иные варианты лишь вынужденного удара по Гитлеру — в ответ на его прямую агрессию. Сталин не догадывался, насколько плохо были готовы к войне его генералы, но знал достаточно, чтобы понимать всю авантюрность любых инициативных наших военных действий в 1941 году.

И в сказанном выше ничего не меняет тот факт, что на совещании высшего руководящего состава РККА 23–31 декабря 1940 года генерал-лейтенант В.Н. Курдюмов, начальник Управления боевой подготовки Красной Армии, при обсуждении доклада генерал-инспектора пехоты генерал-лейтенанта А.К. Смирнова о бое стрелковой дивизии в наступлении и обороне заявлял:

«…При наступлении на обороняющуюся немецкую дивизию наш корпус при преодолении всей глубины обороны будет иметь не менее как тройное превосходство в живой силе и огневых средствах и может с большим успехом разгромить немецкую пехотную дивизию…»

Да, военные в конце 1940 года так говорили. Но чего стоят генералы, не готовые к любому варианту боевых действий — как в обороне, так и в наступлении?! Другое дело, что многие высшие советские генералы образца 1941 года оказались умелыми полководцами лишь на совещаниях, а не в реальной ситуации июня 1941 года.

На этом я краткий анализ мифа о «превентивном ударе Сталина» заканчиваю, но хотя бы немного надо остановиться на другом варианте этого мифа: «Сталин и Гитлер договорились о совместном ударе по Англии, однако Гитлер обманул Сталина и ударил по России».

Эту, совсем уж несуразную, «сенсацию» породили на свет не так уж, насколько я понимаю, давно. И она вызвала у «образованной публики» почему-то не смех, а бурный и горячий интерес — как и «Ледокол» Резуна в конце 80-х годов.

Казалось бы, не мне, написавшему не одну книгу о стратегической целесообразности именно советско-германского сотрудничества, в том числе — и исследование с элементами виртуальной истории «Кремлёвский визит фюрера», эту версию так вот, с ходу, опровергать. Но как раз потому, что я не так уж и мало сил отдал изучению той эпохи, я по поводу «новых версий» 22 июня 1941 года, выдержанных в подобном духе, могу лишь пожать плечами.