Сергей Кремлёв - 10 мифов о 1941 годе

Неразрешимую дилемму, стоявшую перед Рейхом, отважившимся на войну с Россией, хорошо обрисовал всё тот же генерал Блюментрит:

«Гитлер подходил к войне с чисто экономических позиций. Он хотел завладеть богатой хлебом Украиной, индустриальным Донецким бассейном (показательно, что даже после войны генерал в отличие от Гитлера так и не понял экономического значения районов Харькова, Днепропетровска, Запорожья. — С.К. ), а затем и кавказской нефтью.

Браухич и Гальдер (как и Гудериан. — С.К. ) смотрели на войну с совершенно иной точки зрения (узколобо-генеральской. — С.К. ). Они хотели сначала уничтожить Красную Армию, а потом уже бороться за достижение экономических целей…»

Но генералы не понимали, что в современной войне моторов нельзя уничтожить живую силу, если она не лишена источников своего оснащения моторами.

Гитлер же — понимал. 17 марта 1941 года на совещании с высшим генералитетом по плану «Барбаросса» он высказал ряд соображений, которые Гальдер занёс в свой дневник. Гитлер считал, что группа армий «Север» «должна продвинуться до р. Днепр, а затем под прикрытием Днепра развернуть свои силы на север. Захват Москвы не имеет никакого значения…».

К этой записи советская редакция дала следующее примечание:

«После выхода наступающих немецких войск к Днепру Гитлер намеревался повернуть главные силы группы армий «Центр» на север для быстрейшего захвата Петербурга. По другому его варианту предполагалось повернуть силы от Днепра на юг для захвата Украины, Донбасса и Кавказа. ОКХ (Oberkommandos der Heeres, то есть Браухич и Гальдер. — С.К. ), однако, считало, что всех целей, в том числе и тех, о которых говорил Гитлер, можно будет достигнуть, если удастся занять Москву. Поэтому ОКХ настаивало на том, чтобы после выхода к Днепру (в районе Смоленска. — С.К. )продолжать наступление на Москву».

Но тут получалось так…

Попытаешься взять Москву — не сможешь лишить СССР важнейшей доли его оборонного потенциала на Украине и вскоре получишь удар в бок с юга.

Попытаешься перед тем, как взять Москву, захватить Украину — не сможешь выбить ударную силу России на московском направлении и вскоре получишь удар в лоб, как оно в реальности и произошло!

То есть в любом случае выходило: «Хоть верть — круть, хоть круть — верть, а «блицкригу» рейха — смерть».

К завоеванию России вооружённой силой вели два пути — через Смоленск на Москву или через Украину на Москву. И оба были в конечном счёте для любого агрессора проигрышными.

Что такое Белоруссия и Западная Россия? С одной стороны, это кратчайший путь на Москву, но путь через болота и леса. С другой стороны, для Белоруссии и Западной России образца 1941 года, это — путь по регионам с относительно слабо развитой промышленностью, кроме Тулы уже на подступах к Москве.

А что такое Украина образца 1941 года?

Это, с точки зрения военной экономики, — прежде всего мощная индустрия, мощная ещё с царских времён и неизмеримо выросшая за годы пятилеток, Украина — это и богатая сырьевая база! И эта база во второй половине лета 1941 года работала всё ещё на оборону России, а не на агрессию Рейха. Мог ли Гитлер, с его комплексным пониманием проблем современной войны, терпеть такое положение вещей и далее?

Совещание у Гитлера состоялось 24 августа 1941 года, и вскоре Гудериан повернул на юг. Оборона непосредственно Киева началась раньше — с 11 июля, но в результате перемещения основных боевых действий на Украину 19 сентября 1941 года столица Украины пала. Тем не менее лишь 20 октября наши войска оставили Харьков. Бои в районе Запорожья шли в августе и сентябре, как и бои в районе Днепропетровска.

Если бы не августовское решение Гитлера, этих боёв не было бы, а большая часть Украинского промышленного района работала бы на оборону Родины.

Киев, Харьков, Запорожье, Днепропетровск — это специальные стали и марганец, танки и орудия, самолёты и авиадвигатели, приборы и электромоторы…

А Донбасс!

А Крым, который Гитлер в разговоре с Гудерианом назвал «авианосцем Советского Союза в его борьбе против румынской нефти»!

Гитлер это понимал, а его генералы — нет.

Между прочим, тут, пожалуй, будет уместным немного остановиться на той предвоенной концентрации советских войск в районе «белостокского» выступа, которую резуны-«суворовы» подают как доказательство наступательного характера дислокации соединений РККА. На деле же эта дислокация является, напротив, доказательством оборонительного характера намерений Сталина!