Александр Широкорад - Давний спор славян. Россия. Польша. Литва [с иллюстрациями]

Раздел Речи Посполитой, предложенный Карлом X, был идеальным вариантом для России, даже если бы большая часть бывших польских земель досталась шведам. В любом случае России потребовалось бы не менее 20–40 лет, чтобы переварить даже небольшие территории, побывавшие под властью Речи Посполитой. А вот шведы бы гарантированно подавились польским пирогом, благо польское панство — еще та публика!

Но молодого Алексея занесло. Он уже считал себя чуть ли не Александром Македонским. При этом царя жестко опекал пятидесятилетний патриарх Никон. Он-то должен был помнить, как поляки накостыляли Шеину под Смоленском. Но переполненный гордыней патриарх уже видел себя духовным владыкой всей Польши, а вместо того чтобы одернуть зарвавшегося «тишайшего», буквально подзуживал его на новые захваты.

Царь Алексей гордо заявил шведскому послу: «За многие злые неправды к нам королей Владислава и Яна Казимира дал бог нам взять всю Белую Русь и многие воеводства, города и места с уездами Великого княжества Литовского, да наш же боярин Бутурлин с запорожским гетманом Хмельницким в Короне Польской, на Волыни и в Подолии побрал многие воеводства, города и места, и мы учинились на всей Белой Руси и на Великом княжестве Литовском, и на Волыни, и на Подолии великим государем».

Послу ничего не оставалось делать, как промолчать, но после такого заявления конфликт был неизбежен.

В августе — сентябре 1655 г. ряд литовских городов, присягнувших в прошлом году царю, передался шведам. Особое раздражение царя вызвало занятие шведами крепости Друя, [127] В настоящее время городок Друя находится на границе Белоруссии и Латвийской Республики. расположенной на Западной Двине и имевшей стратегическое значение.

Еще больше разозлили Алексея и Никона донесения лазутчиков о том, что Карл X вступил в переписку с Богданом Хмельницким и Иваном Золотаренко — наказным гетманом запорожцев, действовавшими в Белоруссии. Король предлагал Хмельницкому создать Киевское княжество, состоящее в вассальной зависимости от шведского короля. Забегая вперед, скажу, что в январе 1656 г. шведский посол в Москве утверждал, что инициатором переписки с королем Карлом X был сам Богдан, и он первым попросился в шведское подданство.

Между тем успехи Карла X в Польше вызвали большие опасения у австрийского императора Фердинанда ІІІ. [128] Император «Священной Римской империи». В октябре 1655 г. в Москву прибыли цесарские послы Аллегретти и Лорбах. Для Австрии было опасным падение союзной католической Польши и усиление на ее развалинах враждебной протестантской Швеции, и Фердинанд решил предложить свое посредничество между царем Алексеем и королем Яном Казимиром, чтобы прекратить между ними войну и, если получится, обратить русское оружие против Швеции.

17 декабря послы прямо заявили московским боярам: «Всякой войне бывает конец — мир, а к миру приводят посредники, и если царское величество не изволит заключить мир с польским королем посредством цесарского величества, а потом заключит мир посредством другого какого-нибудь государя, то цесарскому величеству будет это бесчестье». Бояре промолчали, и лишь 20 декабря ответили послам: «Государь принимает в любовь доброхотный совет цесаря и для братской дружбы к нему соглашается на мир с Польшею, но требует, чтоб ему немедленно дано было знать, на каких статьях быть миру, потому что у государя войска собраны многие и без дела держать их убыточно». Послы ответили, чтобы государь назначил пограничное место для посольского съезда, они дадут знать об этом императору, а тот в свою очередь даст знать королю Яну Казимиру и что пересылка эта не займет больше двух месяцев. При этом бояре осведомились, а где теперь король Ян Казимир. Аллегретти ответил: «Король Ян Казимир еще не сгинул… Теперь он стоит от Кракова близко, в Силезии».

Алексей, Никон и ближние бояре все еще колебались. Следствием этого стал и боярский запрос, сделанный 24 декабря цесарским посланникам: «Если шведы Польшею завладеют, то цесарь польскому королю будет ли помогать против шведов?» Аллегретти ответил:

«Если польский король будет в крайности, то есть если царское величество помириться с ним не изволит и цесаря в посредники не возьмет, то за польского короля не один цесарь, но и папа, и французский, и другие государи двинутся». Потом цесарский посланник спросил: «Хмельницкий царскому величеству верен ли и вперед от него шатости в какую-нибудь сторону не чаять ли?» Бояре поинтересовались, зачем это знать посланнику. Тот ответил: «У шведов речь несется, будто Хмельницкий хочет поддаться под шведскую корону». На что бояре возразили: «Черкасы никогда от царского величества не отступят, нельзя этому быть».