Олег Платонов - Николай II в секретной переписке

Сегодня полковой праздник кавалергардов. — Мы только что кончили завтрак и собираемся прокатиться на автомобиле в лес, так как опять стало пасмурно.

На фронте идет артиллерийская перестрелка и сильные контр-атаки в 7-й армии, где наши войска оттеснили врага с тяжелыми для него потерями.

В Румынии, около Дуная, их войска держали себя лучше, но общее положение хорошее. У Салоник сербы наступают и отбросили болгар.

Дорогая моя, должен кончать. Храни вас Господь! Целую вас всех нежно.

Твой старый

Ники.

Ц. ставка. 5 сентября 1916 г.

Моя любимая!

Haчинаю это письмо перед сном, потому что чувствую сильное желание тихо с тобой побеседовать. Все мои бумаги запечатаны, и я только что кончил пить чай с некоторыми из моей свиты. Счастлив знать, что вы благополучно доехали. Жаль, что так холодно. Здесь тоже свежо. Бэби и мне было холодно в наших комнатах, и я велел немного протопить, чтоб удалить сырость. Днем окна остаются открытыми — таким образом воздух у нас хороший. Мое перо отвратительно пишет; когда я кончаю писать и закрываю его, чернила пузырями брызжут из него!

Сегодня мы гуляли по очень красивой новой дороге, начало котороймы часто проезжали — напоминает дороги в Спале. Вдоль дороги живописные места и красивые деревья.

После чая я принимал Шаховского и долго с ним говорил. Он действительно хороший, честный человек. Он мне рассказал довольно интересные веши про Н. и других на Кавказе, где он недавно был и все видел!

Спокойной ночи, моя родная, пора спать.

6 сент.

Опять теплая и ясная погода.

Утром был очень занят, так что некогда больше писать. Храни тебя Господь, моя любимая, и девочек! Целую вас нежно, также А. и нашего Друга.

Навеки твой

Ники.

Ц.С. 6 сентября 1916 г.

Горячо любимый ангел мой!

Была бесконечно рада твоему дорогому длинному письму и поцелую, и горячо благодарю тебя. О, любовь моя, как мне грустно быть вдали от тебя, здесь так пусто! Но тем не менее я спала как убитая и ни разу не проснулась за ночь, что редко со мной бывает. Прекрасный солнечный день, листья желтые и красные совершенная осень — большая перемена за эти 2 недели. Нашла всех раненых очень поправившимися. Поставила свечки у Знаменья, а затем стала работать. Таубе и кн. Гедройц очень тебя благодарят за привет. Павел уже просил позволения приехать к чаю. Сейчас жду полк. Мальцева, он хотел меня видеть перед своим возвращением в Луцк. Видела Иедигарова, ездившего в виде опыта с поездом Мари. Он теперь хочет получить назначение в Персию, где формируется отряд конный против турецких жандармов или чего-то подобного, и я постараюсь помочь его устроить. Длинная беседа с Вильчк. [954] — дела — к завтраку была Иза, так как сегодня день ее рожденья, а сейчас чувствую себя совершенно одуревшей.

Бедная графиня Рейшах-Рит [955] была вчера — она держится очень мужественно. Затем приходила А. Она показала мне телеграмму нашего Друга, адресованную тебе. Он говорит, что, начиная с сегодняшнего дня, вести будут лучше. Икона в монастыре, куда я часто ездила (Он знает этот монастырь, много лет тому назад во время своих странствований по всей России Он там молился), по Его словам, творит великие чудеса, и ей суждено спасти Россию. Пойди же туда как-нибудь, это так близко от дома — у Пречистой Девы такой дивный лик! Он целый час беседовал с Раевым — говорит, что это истинный дар Божий, он так хорошо говорил о всех церковных делах и в таком духовном направлении. — Досадно, что масса людей пишет гнусные письма против Него (Гр.) Алексееву. Мы ехали хорошо, так уютно было с Н . П. — напоминало ставку. Много и хорошо с ним поговорили о многих серьезных вопросах. Он очень тебе благодарен за всю доброту, проявленную тобой по отношению к нему. — Дорогой мой, пожалуйста, откажи в приеме m-me Солдатенко [956] — помнишь, я тебе говорила, что убеждена в том, что Граббе [957]желает это сделать. Представь себе, этот гнусный человек имел глупость сказать Нини [958], его другу, что он надеется, что я сейчас больше не приеду в ставку, и что надо будет познакомить тебя с ней для того, чтоб она могла стать твоей любовницей. Сказать такую подлость, такую низость! Она пришла в ярость и задала ему как следует. (Вот почему, без сомненья, он снабжает тебя возбуждающими книгами для чтения.) Не говори ему об этом, но держись от нее подальше — она старалась залучить к себе Изу, но та поблагодарила и отказалась. У нее очень скверная репутация — Н.П. знает, с кем она “жила” раньше, теперь она живет со вторым мужем, — он говорит, что его ноги не будет у ней в доме. Она старается поймать кого-нибудь из Великих князей и из свиты — чтобы играть роль — я видела, как она заглядывала в их ложу, и мне показалось странным, что она стояла внизу, когда мы проходили, — я тогда же тебе сказала, что уверена, что они хотят тебе ее представить. — Это грязный, низкий поступок со стороны Граббе, по отношению к которому мы постоянно так добры — я бы не позволила ей там оставаться — это дурной тон для ставки и подает повод к сплетням. Сегодня в кинемо она, наверное, опять появится. Прости, что пишу тебе все это, но я хочу, чтобы ты остерегался Граббе. — Затем он еще говорил Ресину (знаю это от А.), что Воейков уйдет и что его место будет предложено Граббе, который откажется, а затем Ресину, и он просит его принять это место, а тот сказал, что, конечно, он его не возьмет, так как он знает, что ему ничего подобного никогда не предложат, — это чрезвычайно удивило Граббе. — Его следует прибрать к рукам — он разыгрывает дурачка, очень забавен с детьми, не умен, но хитер и у него “нечистые помыслы”. Прости, — я сменила перо, но то следует налить — у меня 2 таких пера, только это толще. — Было так приятно, спокойно и уютно поговорить в моем купе, только слишком мало удалось побеседовать из-за мальчиков. Я живу воспоминаниями и благодарю Бога за дарованную нам встречу; 4 месяца — это слишком долгая разлука. Я тоже целую твои милые письма и перечитываю их с изнывающим сердцем. — Уютно жить в поезде, мне нравится. Но все же я с удовольствием приняла ванну вчера вечером. Знаешь, Пустов. [959] нравится мне больше всех из твоего штаба — у него такие добрые, честные открытые глаза. — Слава Богу, вести стали лучше. Наш Друг хотел бы, чтобы мы взяли румынские войска под свое начало, чтобы быть более уверенными в них. — Мы собираемся кататься. — Жаль, уже осень, у нас почти не было лета здесь. — Должна кончать. Посылаю тебе несколько снимков, которые я сделала. — Привет Дмитрию и Игорю. — Благословляю и целую тебя без конца, жажду твоих нежных объятий и поцелуев твоих нежных уст.