А. Лабриола - ОЧЕРКИ МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОГО ПОНИМАНИЯ ИСТОРИИ

Таким образом, этика сводится в известной мере к историческому изучению субъективных и объективных условий, в силу которых нравственность либо развивается, либо наталкивается на препятствия для своего развития. Только в этой плоскости, т. е. только в этих пределах, представляет ценность утверждение, что уровень нравственности соответствует определенному социальному положению, т. е., в конечном счете, тем или иным экономическим условиям.

Только какому-нибудь кретину могла прийти в голову мысль, что нравственность того или иного человека строго соразмерна его материальному положению. Это не только эмпирически ложно, но и неразумно по существу. Принимая во внимание эластичность человеческой психики, никак нельзя считать, что развитие отдельных индивидуумов обусловлено только их принадлежностью к определенному классу или их социальным положением. Здесь речь идет о массовых явлениях — о тех явлениях, которые составляют или должны были бы составить предмет моральной статистики: эта дисциплина до сих пор осталась неполноценной, ибо она избрала объектом своих исследований группы, которые она сама же создает, суммируя число случаев (например, адюльтеры, кражи, убийства), а не те группы, которые, подобно классам, условиям и положениям, реально, т. е. социально, существуют.

Рекомендовать людям нравственность, лишь умозрительно представляя себе или вовсе не зная условий их существования,— вот что являлось до сего времени целью и методом аргументации всех занимающихся нравоучениями. Признать, что эти условия определяются окружающей социальной средой,— вот что коммунисты противополагают утопии и лицемерию проповедников нравственности. И поскольку они считают, что нравственность отнюдь не является ни привилегией избранных, ни даром природы, а продуктом опыта и воспитания, то они признают способность человека к совершенствованию, основываясь на таких доводах и аргументах, которые, я сказал бы, более нравственны и более близки к идеалу, чем те, которые обычно, не долго думая, выдвигают идеалисты.

Иными словами, человек развивается, т. е. формируется не как существо, от роду наделенное определенными свойствами, которые повторяются или развиваются сообразно некоему рациональному ритму; он формируется и развивается как причина и как следствие, как творец и в то же время как результат определенных условий, в которых рождаются также определенные направления идей, мнений, верований, мыслей, устремлений, принципов. Отсюда и возникают разного рода идеологии, равно как и обобщения понятий нравственности и их возведение в катехизисы, каноны и системы. Не приходится, следовательно, удивляться, если после появления на свет различных идеологических форм каждая из них получает затем свое развитие путем абстракции; в конечном счете создается впечатление, что они как бы оторваны от той живой почвы, на которой появились, и находятся чуть ли не над людьми, являя собой некие императивы или образцы. Священнослужители и доктринеры всех мастей на протяжении веков содействовали такого рода абстрагирующей работе мышления и стремились сохранить в умах возникающие при этом иллюзии. Сейчас, когда подлинные источники всех идеологий обнаружены в механизме самой жизни, задача заключается в том, чтобы реалистически объяснить, каким образом они возникают. И, поскольку это относится ко всем идеологиям, это относится, в частности, и к тем из них, которые заключаются в распространении этических оценок за их естественные и непосредственные границы, чтобы эти оценки служили либо предвосхищением божественных заповедей, либо предпосылкой универсальных требований совести.

Все это составляет предмет специальных исторических исследований. Не всегда удается найти связь между некоторыми этическими понятиями и определенными конкретными условиями. Зачастую общественная психология той или иной минувшей эпохи остается для нас неразгаданной. Зачастую самые обыденные вещи являются для нас непонятными, например: почему те или иные животные считаются нечистыми или откуда происходит отвращение к браку между людьми, находящимися в отдаленной степени родства. Вдумчивый анализ приводит нас к выводу, что причины, породившие целый ряд отдельных явлений, навсегда останутся для нас невыясненными. Невежество, суеверие, странные представления, символика — вот наряду со многими другими явлениями причины того неосознанного, что часто встречается в обычаях (той или иной нации) и что представляется нам ныне непознанным и непознаваемым.