Норман Пензер - Гарем. История, традиции, тайны

Тавернье не удалось выяснить, как выглядела сама печать, из какого материала она сделана, что на ней выгравировано. В четырнадцатый день месяца Рамадан на пятьдесят листов бумаги наносят оттиск печати «специальными смолистыми чернилами, которые готовят в фарфоровом блюде. Меченосец султана руками натирает ими печать и штампует листы», а затем рассылает их вместе с «водой мантии» уважаемым людям столицы.

4. Сакал, или Борода. Считается, что бороду Пророку сбрил после смерти его любимый брадобрей Салман в присутствии Абу Бекра, Али и еще нескольких ближайших последователей, участвовавших в церемонии воскурения благовоний. Говорят, что в длину она была около 7–8 сантиметров, светло-каштанового цвета, без признаков седины. Хранится борода в герметичной, богато украшенной стеклянной раке.

5. Зуб Пророка. Зуб является одним из четырех, которых лишился Пророк после удара боевым топором в ходе битвы при Бадре. Считается, что архангел Джаб-раил во главе трех тысяч ангелов сражался на стороне Пророка. Два из трех зубов потеряны, а четвертый якобы находится в тюрбе [55] Усыпальница, мавзолей. (Примеч. пер.) Мухаммеда I.

6. След ноги Пророка. Именно этот след ступни на квадратном куске известняка видел Уайт. По преданию, след Пророк оставил в момент, когда помогал строителям поднять тяжелый камень при возведении храма в Каабе. По другой версии, Мухаммед оставил его, когда левую ногу занес в стремя, садясь на любимого коня.

Как мы уже говорили, Тавернье описал два меча. Один, как считается, принадлежавший Омару, очень простой меч в ножнах, завернутых в зеленую материю. Другой — короткий, достойный поклонения, так как именно им «человек по имени Эбу-Нислум за распространение ереси наказывал неверных, по закону Магомета разрубая их на куски».

Тавернье также приводит описание нескЬльких помещений, входивших в комплекс павильона Священной мантии, однако из-за разрушений и неоднократных перестроек оно мало что может нам дать. Главный вход через колоннаду Третьего двора ведет к богато декорированным воротам, известным как Ворота фонтана. Оттуда вы сразу попадаете в самую южную из четырех квадратных комнат с купольным потолком. Это, скорее всего, приемная с фонтаном посередине. Из трех остальных я побывал только в северной и смог лишь мельком через забранное решеткой окно увидеть зал в форме буквы «Г». Насколько можно было судить, внутренние стены отделаны изящными изразцами, а массивные портьеры, вероятно, скрывали витрины с реликвиями меньшего значения. С потолка свешивались светильники, а полы были устланы роскошными коврами. Было довольно темно, а учитывая то, что меня вели в зал Обрезания, мое представление об обстановке оказалось фрагментарным. Вышел я тем же путем, что и вошел, — через небольшую дверь, поднявшись по невысокой лестнице в углу Четвертого двора позади Эманат хазынеси (см. план, поз. 109). Это здание, а также Хасо-даси и павильоны, начинающиеся на выходе из зала с колоннами, были связаны между собой как архитектурно, так и церемониально, вместе составляя комплекс павильона Священной мантии. Рассказать о том, какую роль эти помещения играли в разное время, не представляется возможным. В следующей главе я коротко остановлюсь на Ереван-кешк, входящем в состав Четвертого двора.

Хотя последняя описываемая нами часть Сераля сегодня и называется Четвертый двор, но, скорее, по традиции и относится по большей части лишь к территории, примыкающей к павильону Абдул-Меджида.

Более того, строения, конструктивно связанные с павильоном Священной мантии и мраморной террасой, ведущей к великолепному Багдадскому павильону, не являются составной частью какого-то другого двора, а Меджидие-кешк, возведенный в стиле позднего Луи-Филиппа, вряд ли вообще можно считать исторически связанным с Сералем.

Учитывая непревзойденные по красоте виды на Мраморное море, Босфор и Принцевы острова, этой части Сераля самой природой было предназначено стать чудесным садом, а сменявшие друг друга султаны лишь состязались в искусстве сделать его еще прекраснее. С самого начала возведения дворца павильоны строились на самых высоких участках, в окружении цветов и деревьев. Здесь ощущалось каждое дуновение морского бриза, и султаны, оставив заботы о государственных делах и семейных неурядицах, могли в полной мере насладиться покоем и уединением.

Даже мельком взглянув на план, можно понять, что этот сад предназначен исключительно для султана, — он буквально отрезан от остальных зданий Сераля. Окна казны и Продовольственной палаты и их двери, со стороны заднего фасада все же выходившие в сад, надежно закрывали, как только женщинам гарема позволялось погулять или устраивался праздник тюльпанов. С другой стороны связь с гаремом закрывал павильон Священной мантии, так что пажи дворцовой школы оказывались запертыми на территории Третьего двора. Как мы уже знаем, некоторых посетителей могли тайно направлять в сад через небольшую дверь. А строения, главным образом в северной части, являлись, очевидно, летними павильонами, которые со временем либо пришли в негодность, либо были снесены для строительства в 1639 году Багдад-кешк и смежной с ним мраморной террасы султана Ибрагима.