Феликс Саусверд - Слоны и пешки. Страницы борьбы германских и советских спецслужб

Конрад пошел на почту. Решил обрадовать шефа. Тот обычно приходил по воскресеньям на работу. Заказав телефон дежурного и удостоверившись, что шеф своей привычке не изменил, попросил с ним соединить.

— Да, слушаю тебя, Франц, — послышалось в трубке.

— Добрый день, — поздоровался Конрад. — Хочу вас обрадовать. В Дундаге нашлась визитная карточка нашего несравненного, вы понимаете кого.

— Понимаю. Где именно?

— В вещах ее дяди.

— Вот как! Он умер, да?

— Еще в начале срок пятого.

— Но мои гонцы тогда ничего не нашли. Они же вскоре там были, в июне где-то.

— Это объяснимо. Мать нынешнего хозяина могла тогда чужим альбомы, письма и прочее не отдать. Власть только сменилась. Возможно, ожидала родственников. Для них, сельских людей старой закваски, эти вещи священны.

— Слава богу, что так. Молодец, что нашел.

— Повезло.

— Это хорошо, когда везет. Значит, ищешь настойчиво. Везет тем, кто работает. Не везет тем, кто ничего не делает. Какие-нибудь идентифицирующие признаки?

— Домашний адрес и телефон написаны от руки карандашом.

— Им?

— Вроде бы. Надо сравнивать.

— Да, — протянул шеф, — доказывать много чего придется. Молись всем святым, чтобы он не узнал об этой Дундаге, а то как загнет, что был там и с дядькой подружился, — останемся на бобах. Когда же она там побывала?

— Где? — не понял Конрад.

— У дядьки. Ладно, не будем больше. Завтра с утра ко мне. Успеешь?

— Конечно. До свидания.

На следующее утро в приемной шефа сошлись Павел Онуфриевич, Казимир и Конрад. Тихо, обмениваясь последними новостями, они стояли в уголке и ждали приглашения. Вошли, поздоровались, расселись вокруг маленького столика, стоявшего впритык у исполинского, за которым восседал шеф.

— Где Федор? — спросил шеф.

— Я послал его по срочному делу в таможню, — ответил Онуфриевич.

— Вот-вот, — проворчал шеф, — чтобы только не заниматься делом бухгалтера.

— Нас здесь достаточно, чтобы решать вопросы по Зарсу, — примирительно заметил Онуфриевич.

— Безусловно, — бросил шеф. — Только я не понимаю, почему Федор так равнодушно относится к этому делу. Как-никак его подчиненные, — кивнул он в сторону Франца и Казимира, — занимаются делом, а не развлекаются. И я рассчитываю, что мы выйдем на непростые фигуры германской разведки, — он легко постучал карандашом по полированной поверхности своего любимого стола.

Конрад коротко доложил о результатах своей поездки.

— Ладно, покажите визитку, — обратился шеф к нему. Тот достал из папки кусочек пожелтевшего картона. Шеф вооружился увеличительным стеклом и принялся тщательно разглядывать этот немой предмет, к которому прикасалась Ольга.

— Образец почерка Зарса с собой? — спросил он немного погодя.

— Вот, пожалуйста, — почти одновременно ответили Конрад и Казимир и вытащили разом нужные бумаги.

— У Федора наверняка образцов не было бы, — пробурчал шеф, — ваши не годятся, здесь нет ни одной цифры, — и он вернул лист Конраду.

— Двойка и семерка похожи: первая по прямому горизонтальному основанию, вторая по отсутствию поперечинки. Так? Но всех цифр на образце, исполненных на карточке, тоже нет.

— Возьмем, — сказал Конрад.

— Да, возьмите, — подтвердил шеф. — Пусть напишет то же самое на своей же визитной карточке. Вы же нашли их при обыске? Интересно, как он расположит текст карандашом?

— Заподозрить может раньше времени, вот что получится, — подал голос Казимир.

— Но не на одной же карточке он делал добавления, — возразил Павел Онуфриевич. — Смотря кому карточка — дописывают по-разному.

— Двадцать лет прошло, он не вспомнит, кому чего надписывал, — поддержал Конрад.

— О, не говорите! Преступники помнят свои жертвы, — примирил всех шеф. — Продиктуйте написать текст визитки на принадлежащей ему книге, а затем на визитной карточке. Увидите, особенности проявятся. Запутайте его, скажите, что у кого-то найдены бумаги фирмы Свикиса, в том числе и книга с аналогичными надписями владельца. Так. Каковы результаты по Риге? — обратился шеф к Казимиру.

— Домовой книги по дому дочери дяди Карла не сохранилось.

Шеф огорченно вздохнул.

— Но удалось найти двух старушек, — продолжил Казимир, — они вспоминают Ольгу по фотографии. С трудом, правда. Снимок неважный, да и время ушло. Говорят неуверенно, что видели такую, причем упирают в основном на ее волосы, шевелюру. Появилась она у Вероники и Густава где-то летом сорок второго, работала, но где — неизвестно, уходила и приходила обычно с хозяевами, с осени того же года или в начале сорок третьего они ее меньше видели.