Илья Прокофьев - Советская авиация в боях над Красным Бором и Смердыней. Февраль-март 1943

Для описания атмосферы, сложившейся в то время в штабе Ленинградского фронта, хочется привести выдержки характерного разговора старших офицеров штаба, которые приводит начальник инженерных войск Ленинградского фронта Борис Владимирович Бычевский:

«В связи с паузой в наступлении начальники родов войск вернулись в Смольный с временного командного пункта фронта на участке 67-й армии, но не успели разобраться в текущих делах, как начальник штаба пригласил нас к себе и сообщил, что паузы не будет. Буквально на днях 55-я армия генерал-лейтенанта В. П. Свиридова на колпинском участке начнет новую операцию.

Вначале все мы были удивлены этим сообщением. Армия Свиридова под Колпином не являлась ударной группировкой фронта. Там две дивизии — 72-я и 43-я — давно сидели в позиционной обороне, к наступательным боям не готовились; не было в армии ни танковых, ни инженерных частей усиления для наступления. Но когда начальник штаба генерал Гусев рассказал о развернувшихся в последние дни боях в Донбассе, на Брянском и Калининском фронтах, обстановка прояснилась. По-видимому, наш фронт и волховчане, начав наступление, должны были лишить врага возможности перебросить войсковые соединения на другие участки.(...)

— В Москве считают, что настало для нас и волховчан подходящее время захлестнуть мгинско-синявинскую группировку Линдемана встречными ударами по линии Октябрьской железной дороги. Линдеман стянул к Синявину много резервов, а у Красного Бора против частей пятьдесят пятой армии сидит только одна испанская дивизия. Свиридов собьет ее и пойдет на Тосно. Волховчане тем временем будут наступать на Любань.

Виктор Ильич Баранов, командующий бронетанковыми войсками, воспринял эту новость без особого энтузиазма.

— А где я танки возьму для Свиридова, Дмитрий Николаевич? — спросил он начальника штаба.

— Из шестьдесят седьмой армии, дорогой. Откуда же иначе? Оттуда и гвардейцы Краснова и Симоняка пойдут к Свиридову. Двести шестьдесят восьмую дивизию Борщева тоже заберем. Часть артиллерии, инженерных частей. Всего понемногу.

— Вот именно, понемногу, — недовольно проворчал Баранов. — По-моему, фашисты на этом участке не так уж слабы, как кажутся. У них здесь артиллерии до черта. Не очень-то преуспел Свиридов в прошлом году, когда пытался взять Красный Бор.

— А восьмая ГЭС и Городокский узел в ходе этой операции так и будут висеть над флангом шестьдесят седьмой армии? — спросил я.

— Как видите, одна из армий Волховского фронта — пятьдесят четвертая — уже около года назад глубоко вклинилась в оборону немцев перед линией Октябрьской железной дороги. До станции Любань ей осталось всего километров пятнадцать. Она должна быстро овладеть этим узловым пунктом. Наша пятьдесят пятая в это время пойдет вдоль Октябрьской дороги. Получится большой «котел» для дивизий Линдемана, находящихся к северо-востоку от железной дороги.

План операции казался четким и ясным. Но вот поднялся заместитель Гусева Александр Владимирович Гвоздков, разрабатывавший конкретные директивы в войска по замыслам командования. Он неторопливо протер пенсне, надел его, взял циркуль и стал мерить на карте протяженность линии вражеских войск по дуге к северо-востоку от Октябрьской дороги. Хордой этой огромной дуги являлся отрезок дороги между Колпином и Любанью. Обычно Александр Владимирович редко излагал на совещаниях свою точку зрения. А на этот раз первым выразил сомнения в успехе «котла».

— Двести километров, — сделал он вывод, положив циркуль на карту.

— Ну и что же? — спросил Гусев.

— Не великоват ли будет «котел», Дмитрий Николаевич?

И, повернувшись к начальнику разведотдела генералу Евстигнееву, спросил:

— Сколько, Петр Петрович, вы насчитываете дивизий восемнадцатой армии Линдемана в этом районе?

— Примерно двадцать, — ответил Евстигнеев. — Станции Ульяновка и Тосно являются центральными узлами для маневра Линдемана как против нас, так и против войск Волховского фронта.

— Вот по этим узлам и будет бить... — Гусев положил свой красный карандаш на циркуль, как бы давая понять, что разговор окончен.

Однако Гвоздков попросил разрешения развить свою мысль:

— Насколько я понял, Дмитрий Николаевич, мы будем наступать на двух участках: в пятьдесят пятой и в шестьдесят седьмой армиях; волховчане же на трех: во Второй ударной армии на Синявинском участке, в восьмой — на Мгинском и в пятьдесят четвертой — на Любанском? Позволю себе заметить, все эти пять участков очень далеки друг от друга. В операции у них нет ни одного смежного фланга. А войск и у нас, и у волховчан, действительно, как выразился Виктор Ильич, везде скудно. Не много ли получается участков наступления, расположенных далеко друг от друга?