Всеволод Авдиев - История Древнего Востока

Ценнейшие результаты раскопок древнешумерийских городов выдвинули проблему взаимодействия между культурой шумерийцев и семитов Аккада. Целый ряд исследователей, изучавших историю и культуру Шумера, пришли к убеждению, что Шумер был основой и источником вавилонской культуры. Эту точку зрения высказал и подробно обосновал английский учёный Кинг. С резкими возражениями против теории шумерийского происхождения вавилонской культуры выступил французский семитолог Галеви, который в пылу полемики стал совершенно необоснованно отрицать самое существование шумерийского народа, языка и культуры, полагая, что шумерийский язык есть лишь искусственно созданный вавилонскими жрецами «тайный» язык. Среднюю позицию в этой дискуссии занял Э. Мейер, который, признавая существование шумерийского народа и большое влияние на семитов шумерийской культуры, всё же отмечал, что семиты далеко не рабски копировали достижения шумерийской цивилизации, но многое в этой отношении создали самостоятельно и добавили к культурному наследству Шумера. Крупнейшим достижением советской науки в этом вопросе является установление академиком Н. Я. Марром родства между шумерийским языком и языками яфетической группы.

Некоторое внимание было уделено в историографии вопросу о социальных отношениях и о типе государственной власти в древнем Вавилоне. Буржуазные историки, идеализируя древневосточное общество и искажая процесс исторического развития, пытались найти в хозяйственном и общественном строе, а также типе государства древнего Вавилона явления, которые характерны для более поздних эпох. Так, например, французский учёный Кюк, крайний модернизатор, преувеличил хозяйственное развитие Вавилона, отметив развитое. денежное хозяйство, наличие рынков и чрезмерно развитой внешней торговли. Контено в своих трудах столь же преувеличил положительное значение вавилонской деспотии. Тюро-Данжен нашёл возможным сравнивать вавилонских арендаторов с римскими колонами. Волков пытался найти ленные отношения в древнем Вавилоне.

Фашистские «историки», пытаясь исторически обосновать военно-разбойничью политику гитлеровской Германии, изображали рабовладельческий строй и деспотическое государство древней Месопотамии в резко идеализированном виде. Так, например, немецкий «историк» Тегер, проводивший в своих брошюрах и книгах ярко выраженную фашистскую идеологию, преувеличивал некоторые положительные стороны древневосточного деспотизма. Тегер видел в этом деспотизме явление вневременного и непреходящего значения. Искажая исторические факты, не останавливаясь перед явной фальсификацией, он изображал кровавые и жестокие захватнические войны древнейших шумерийских царей как «справедливые» войны. Государственный строй, установленный за 1800 лет до н. з. вавилонским царём Хаммурапи, Тегер изображал как благодетельный для народа государственный строй. Неограниченную власть деспота Тегер считал лучшим способом управления. Эти попытки фашистского «историка» навеки идеализировать рабовладельческий строй древней Месопотамии не имеют никакого научного значения, так как они основываются на тенденциозном искажении исторических фактов.

Современные американские историки, подчиняя свои исторические исследования ярко выраженной реакционной идеологии, стараются изобразить Америку в качестве преемницы великих цивилизаций прошлого, в том числе древневосточного мира. С другой стороны, они подчёркивают то политическое и стратегическое значение, которое имеет Ближний Восток для империалистической экспансии Америки. В связи с этим они с особенной остротой выдвигают вопрос о всестороннем изучении истории и культуры древнего Востока.

Русские учёные сделали большой и ценный вклад в научную ассириологию. Первым русским крупным исследователем истории древней Месопотамии был М. В. Никольский, некоторые труды которого сохранили своё значение до настоящего времени. Прекрасно понимая огромное значение изучения вещественных памятников и клинообразных надписей, найденных на территории России, М. В. Никольский совместно с А. А. Ивановским произвёл ещё в 1893 г. в Армении большую работу по собиранию и изучению памятников ванской культуры, главным образом надписей. Результаты этой экспедиции, давшие возможность начать издание свода ванских надписей, найденных на территории древней страны Урарту, были напечатаны в «Материалах по археологии Кавказа» (вып. V). [7] Изд. Московского археологического общества, Москва 1896. Другие труды М. В. Никольский посвятил изучению истории и культуры Урарту, впервые вдвинув её в рамки всемирной истории. Наряду с этим М. В. Никольский много работал над изучением и описанием вавилоно-ассирийских древностей, находившихся в русских собраниях. Особенно большую ценность среди работ М. В. Никольского имеет его прекрасное издание текстов Лихачёвского собрания под заглавием «Документы хозяйственной отчётности». [8] «Древности восточные», т. III, вып. 2, 5. Москва 1908, 1915. В этом большом труде М. В. Никольский прекрасно издал, перевёл и комментировал ряд ценнейших документов из коллекции Лихачёва, которые проливают яркий свет на социально-экономический строй древних Шумера и Аккада. Тщательные автографические транскрипции и переводы надписей, стоявшие на уровне высших достижений ассириологии того времени, вступительная статья, представляющая первую попытку обобщения этого богатейшего материала, делают этот труд классическим в полном смысле этого слова,