В. Черкасов-Георгиевский - Вожди белых армий

«Нам, русским националистам, нужно проникнуться сознанием ответственности момента и не закрывать глаза на тот факт, что у нас нет другого правильного пути, как только честно и открыто идти с передовыми державами «оси» — Японией и Германией».

Уже в июле советские шпионы доносили, что «в районе Муданцзяна проводится мобилизация русских белоэмигрантов». А шпионы Семенова в январе 1942 года на территории СССР так действовали, что казаки на Алтае восстали. Местное чекистское начальство наверх докладывало:

«Белогвардейцы Тарбагатайского округа проявляют повстанческие тенденции и приступили к созданию повстанческо-бандитских формирований, сколачивают кадры для совершения вооруженных набегов на нашу территорию».

В это время при харбинском «Бюро по делам российских эмигрантов» (БРЭМ) под руководством атамана Семенова и А. П. Бакшеева, Л. Ф. Власьевского, К. В. Родзаевского, Б. Н. Шептунова были объединены все белые организации эмигрантов Дальнего Востока. БРЭМ активно занималось пропагандой и подготовкой вооруженных отрядов из белоэмигрантов.

В конце 1943 года созданная из этих сил бригада «Асано» была развернута в имевшие кавалерию, пехоту, отдельные казачьи подразделения «Российские воинские отряды армии Маньчжоу-Го». (Маньчжоу-Го с марта 1932 по август 1945 года называлось Маньчжурское государство, созданное Японией на территории Северного Китая и Маньчжурии.) К началу августа 1945 года это соединение будет насчитывать 4000 бойцов под командованием полковника Г. Наголяна.

В 1943 году также Семенов, Власьевский, Бакшеев сформировали из бывших белых казаков пять полков, два отдельных дивизиона и отдельную сотню, которые были сведены в Захинганский казачий корпус под командованием генерала Бакшеева. Непосредственно корпус подчинялся начальнику японской военной миссии подполковнику Таки.

В это время в Германии генерал Шкуро создавал Резерв казачьих войск, в Маньчжурии такая же организация, но не только из казаков, называлась «Союз резервистов», добровольческие отряды которого должны были пополнять русские воинские формирования. Эти резервисты, которых набралось 6 тысяч, обучались по специальной программе, получали обмундирование, денежное содержание. Каждый из них в случае возникновения военных действий Японии с СССР обязан был явится по месту регистрации, где поступал в распоряжение японских военных властей.

В начале 1944 года был создан ряд русских спецотрядов, бойцы которых основательно проходили строевую и огневую подготовку, изучали подрывное дело, уставы, военную географию, русскую историю, тактику разведывательных и диверсионных действий, приемы рукопашного боя. Командовали этими отрядами японские офицеры, а подразделениями в них — младший русский комсостав. Например, в ХРВО: Ханьдаохэцзыский русский военный отряд — из двухсот пятидесяти бойцов призвалась русская молодежь из восточных районов Маньчжоу-Го и из старообрядческих деревень. Хайларский отряд сложился из казаков Трехречья. Созданный на станции Сунгари-2 Сунгарийский отряд комплектовался молодыми русскими Харбина и южных маньчжурских городов в возрасте от шестнадцати до тридцати пяти лет.

Большое значение придавали японцы формированию диверсионно-разведывательных отрядов из охотников-промысловиков народов Русского Севера, нанайцев и орочей, проживавших на советской территории. Ими ведали спецотделы японской полиции, обеспечивавшие бойцов всем необходимым, проводивших политработу и систематические сборы по военной подготовке. Эти «дерсу узала» должны были вести подрывную деятельность в СССР и бороться с китайскими партизанами в Маньчжурии, чем они и отличились в 1943 году в карательных антипартизанских японских экспедициях.

В августе 1945 года Советская Армия быстротечной военной кампанией смяла японскую Квантунскую армию, и органы НКВД начали грандиозную охоту в этих краях за лидерами, членами белоэмигрантских военных и политических организаций. Были арестованы и потом казнены К. В. Родзаевский, А. П. Бакшеев, Л. Ф. Власьевский, Б. Н. Шепунов, И. А. Михайлов.

Генерала атамана Г. М. Семенова захватили случайно: его самолет, пилотируемый японским летчиком, по ошибке сел на уже занятый советскими войсками аэродром в Чаньчуне. Снова произошло нечто «парное», подобное случайному пленению семеновского «визави» генерала барона Унгерна…

Вешали атамана Семенова 30 августа 1946 года в Москве, в одном из подвалов Лубянки. Григорий Михайлович так же, как его однополчанин барон Унгерн фон Штернберг на расстреле, встал под свою петлю со спокойным достоинством, будто под полковое знамя, отбитое им у врагов еще на Первой мировой войне.