Михаил Алексеев - Военная разведка в Российской империи — от Александра I до Александра II

Совершенно очевидно, что решать поставленную квартирмейстерской части Главного штаба Е.И.В. задачу «сбора статистических и военных сведений об иностранных государствах» было совершенно не по силам. Был создан центральный орган, но не был обеспечен постоянно действующими в «мирное» время (без ведения «больших» войск) заграничными силами.

Начиная с 1815 г. разведывательные (стратегические) задачи решались собственными силами квартирмейстерской части Главного штаба Е.И.В., время от времени эпизодически направляемыми за рубеж офицерами. Отсутствовала организация стратегической разведки на постоянной основе, а носила единичный и частный характер. Постоянные силы за рубежом были только у Министерства иностранных дел, которое через сотрудников российских миссий решало разведывательные задачи политического, военно-политического и военного характера, привлекая в том числе к сотрудничеству иностранцев стран проживания. И такое положение по-прежнему удовлетворяло военное руководство Российской империи.

6 марта 1818 г. последовало предписание начальника Главного штаба П.М. Волконского генерал-квартирмейстеру Главного штаба К.Ф. Толю [63]организовать составление первого в России табельного отчетно-информационного разведывательного документа « Общего свода всех сведений о военных силах европейских государств» (прообраза более поздних «Разведывательных сводок». — Примем, авт.). «Свод…» этот должен был « заключать в себе две главные рубрики: крепости и войска» (Глиноецкий КП. История русского Генерального штаба. Т. I. СПб., 1883. С. 358–359).

С целью сбора необходимой для составления указанного документа информации несколько офицеров в этом же году были посланы за границу. Так, к русскому посольству в Баварии был прикомандирован поручик Вильбоа, а к посольству в Париже — полковник Бутурлин [64]. Ряд офицеров направился под прикрытием различных дипломатических поручений, а также в составе различных дипломатических миссий на Восток, в том числе — в Хиву и Бухару. Тем самым было положено начало привлечения квартирмейстерских чинов к «дипломатическим занятиям», что предопределило впоследствии назначение офицеров Генерального штаба в состав зарубежных дипломатических миссий в качестве официальных представителей — агентов — военного ведомства. Однако подобные командировки не носили регулярного характера и явились на деле не правилом, а лишь исключением. В силу этого работа по составлению «Общего свода всех сведений о военных силах европейских государств» так и не была завершена.

Таким образом, начали формироваться еше два компонента стратегической (зарубежной) военной разведки: за счет прикомандирования на различные сроки к российским дипломатическим представительствам отдельных офицеров квартирмейстерской части (в последующем Генерального штаба), а также направление за границу «для военно-ученых изысканий и открытий» офицеров под разными предлогами, в том числе и в составе дипломатических миссий.

Период после окончания Русско-персидской (1804–1813 гг.) и Русско-турецкой войн (1806–1812 гг.) и до начала новых войн с Персией (1826–1828 гг.) и Османской империей (1828–1829 гг.) был знаменательным в истории изучения азиатских стран и народов — организация сбора разведывательных сведений. За это время в области знаний о Востоке военным ведомством был достигнут прогресс, пожалуй, даже больший, чем за все предыдущее столетие. Этому способствовало несколько обстоятельств. Во-первых, был накоплен опыт военных действий на Азиатском театре. Во-вторых, значительно активизировалась внешняя политика России на Востоке, нередко завершавшаяся развязыванием боевых действий, следовательно, возросла потребность в точной информации о соседних восточных государствах. В-третьих, усовершенствовалась сама система военного ведомства, упорядочилось управление квартирмейстерской частью, на которую и была возложена функция изучения сопредельных, и не только с Россией, государств. Следует также отметить возросший образовательный уровень русского офицерства после Отечественной войны 1812 г. и Заграничного похода русской армии 1813—18141 т.

В результате обработки сведений, полученных в ходе военных действий против Персии и Османской империи, начиная с 1816 г. в Топографическое депо Военного министерства начинают поступать новые материалы. В апреле 1817 г. в Персию к Фетх-Али-шаху было направлено посольство во главе с А.П. Ермоловым [65]с целью определения новой пограничной черты, выработки мер к усилению политического и торгового влияния России в Персии и противодействию английской политике в этом регионе. В задачи посольства входило также учреждение постоянно дей-ствующсй миссии в Тегеране. Маршрут посольства пролегал из Тифлиса в Зривань и далее через Тавриз к Тегерану. При миссии находились офицеры квартирмей-стерской части, которые сделали топографические съемки местности, крепостей и маршрутов движения посольства. Так появились «Топографические маршруты от крепости Эривана до Новой Султанин» (летнего местопребывания шаха), снятые глазомерно капитаном Ренненкампфом в 1817 г. (История отечественного востоковедения до середины XIX века. М., 1990. С. 175). Примерно к тому же времени относится «Военно-топографическое описание дороги от реки Аракса, за Кавказом, до города Тегерана в Персии», составленное капитаном Цикыревым.